Я говорил, что ты нужна мне?

Эстель Маскейм, 2016

Хранить секрет очень непросто. Другого выхода нет – ведь, раскрыв его, ты причинишь боль самым близким людям. Но все тайное становится явным, хотим мы этого или нет. Пройдут ли чувства Иден и Тайлер все посланные испытания? Неужели их любовь и правда на всю жизнь? Или же они ошиблись в своем выборе?

Глава 6

Остаток вечера Тайлер вел себя совершенно непринужденно. Вид у него был самый безмятежный, словно между нами и не было никаких невыясненных отношений. Он разглагольствовал о пустяках и сыпал шуточками в продолжение всей прогулки по Таймс-сквер, а в метро даже пытался меня рассмешить, передергивая бровями. Я не вытерпела и улыбнулась. Впрочем, улыбка оказалась недолгой, и, отвернувшись, я вновь погрустнела.

— Ну и где это место с удивительным видом? Эмпайр-стейт-билдинг? Статуя Свободы? — Я недовольно скрестила руки на груди, устремив на него выжидающий взгляд.

Тайлер уцепился за поручень и безмолвно пожал плечами. На миг мне даже показалось, что он нагло рассмеется мне в лицо. Видимо, все сказанное в ресторане было просто насмешкой, и он выбрал самое мерзкое место в городе, чтобы там, на фоне гадостного ландшафта окончательно и бесповоротно разбить мое сердце.

— Пошли, нам на следующей.

Мы застыли у дверей. Пол ходил ходуном, уши закладывало от пронзительного визга. Теперь понятно, почему большинство пассажиров в наушниках. Благо, что ехать было недолго — можно и потерпеть пару минут. Поезд со скрежетом затормозил, показалась станция. Тайлер схватил меня за руку и ловко выудил на платформу.

Эту станцию я сразу узнала. «Семьдесят седьмая улица». Значит, прогулка подошла к концу и настала пора возвращаться. Я утвердилась в своих догадках, когда мы вышли из метро и направились в сторону дома. Я погрузилась в себя и всю дорогу молчала. Тайлер, видно, оттягивал неприятный момент, а меня все сильнее охватывала тоска. Раздражение вскоре сменилось нервозностью, и если недавно я готова была порвать его за то, что он не покончил со всем в ресторане, то теперь и вовсе недоумевала, как мне хватило мужества затеять этот разговор.

Мы миновали машину Тайлера (а вместе с ней джип и «сивик») и подошли к подъезду. Вдруг я встала как вкопанная, пронзенная внезапной догадкой. Задрав кверху голову, я прищурилась и взглянула на дом: он был выше всех окружающих зданий.

При входе в подъезд Тайлер обернулся и, привалившись к двери, в ожидании скрестил руки на груди.

— Ты что там застряла?

— Так это отсюда открывается твой «изумительный вид»?

— Ага. — Видимо, он понял, к чему я клоню и каким будет следующий вопрос. Его рот расплылся в ухмылке.

На улице стало прохладней, легкий ветер потихонечку набирал силу.

— С крыши?

Тайлер взглянул мне в глаза, и его ухмылка расползлась до ушей.

— Не исключено, — загадочно промурлыкал он.

Я и не сомневалась, что оттуда открывается отменный вид, но, если честно, больше всего на свете мне хотелось сейчас дать отбой. Сказать ему: «Забудь!» — и поставить на этом точку. Какой смысл тащить меня наверх и говорить то, что уже никакая не тайна?.. Разве что в нем пробудился изощренный садизм.

— Там почти пусто, — бросил Тайлер через плечо. Мы направились к лифту, вошли, Тайлер нажал на двадцатый. — Так, пара стульев да кое-какие растения, а в основном голый бетон; но по-любому туда стоит подняться.

Я сунула руки в карманы и уставилась в пол. Принялась кусать щеку, прикидывая, насколько болезненно пройдут для меня ближайшие несколько минут. Хорошо бы не расплакаться сразу, а дотерпеть до своей комнаты, а то он решит, будто я совсем уж расклеилась. Скорее всего, после предстоящего разговора нам будет очень неловко общаться.

Дверь дзынькнула, плавно отъехав в сторону. На этот раз Тайлер не стал джентльменствовать, вышел первым и с наигранной непринужденностью направился в фойе. Было ясно, что ему так и неймется скорее подняться наверх. Навстречу проскользнул какой-то тип. Наконец, Тайлер остановился у последней двери налево; от остальных она отличалась тем, что выходила на лестницу.

— Нам туда! — крикнул он через плечо и помчался наверх, махом одолевая по три ступени.

На лестнице горела тусклая лампочка. Когда я поднялась, Тайлер ждал у пожарного входа. Он растянул губы в улыбке и толкнул дверь плечом. Мы вышли на крышу. Смеркалось. Сослепу я различила лишь верхушки ближайших высоток. Как и предупреждал меня Тайлер, с обстановкой на крыше оказалось не густо — несколько деревянных шезлонгов со столиками и растения в горшках, порядком подсохшие на жаре.

Пока я осматривалась, Тайлер подошел ко мне почти вплотную, и неожиданно на моей талии материализовались его крепкие руки. У меня перехватило дух, я перевела взгляд на верхушку здания в паре кварталов отсюда и попыталась не думать о том, что он стоит сзади и дышит мне в шею. Поднеся губы к самому моему уху, он хрипло произнес:

— Осмотримся?.. — По спине побежали мурашки. Не убирая рук с моей талии, он подвел меня к парапету.

Едва я взглянула на раскинувшийся внизу городской пейзаж, как все мысли об изначальной цели нашего восхождения начисто стерлись из памяти. Я позабыла о том, что его руки лежат на моей талии, и о том, что между нами все кончено. Осталась одна мысль: боже, какая же красотища!

На небе сгущалась синева, исчерченная розоватыми полосами. Вокруг все было наполнено мерцанием огней. В сумерках город выглядел еще более впечатляющим, чем днем. Уличные фонари и фары автомобилей заливали дороги оранжевым светом, а окна офисных зданий складывались в беспорядочный ковер желтых пестринок. И чем ближе к линии горизонта, тем гуще казалось скопление домов, насквозь пронизанных огоньками. Мне стало понятно, почему Нью-Йорк считается городом, который не спит, ведь настоящая жизнь проснулась в нем только сейчас.

Я не заметила, когда Тайлер успел отстраниться и убрать руки. Просто вдруг увидела, что он стоит рядом.

— Люблю здесь бывать, — проговорил он, не повышая голоса. К вечеру городские улицы сильнее заполонялись шумом, но, долетая до крыши, он рассеивался, превращаясь в фоновый гул.

Я хотела сказать, что и мне все окружающее по душе, однако замерла в оцепенении, исполненная восторга от простирающегося до горизонта пейзажа. Какие же мы, люди, ничтожные в сравнении с этой громадой!.. И интересно, не стоят ли сейчас на других крышах другие люди, точно так же, как мы, ощущая себя властителями всей этой величественной красоты?

Подул легкий ветер и взъерошил мне волосы. Тайлер стоял, устремив взгляд куда-то за горизонт, хотя и знал, что мое внимание приковано только к нему — у него невольно напряглись мышцы на челюстях. Он выдохнул и опустил голову.

— Видимо, от этого разговора нам не уйти, — пробормотал он.

На крыше было так здорово, что не хотелось портить очарование момента. Впрочем, вопрос уже задан, мне целый год хотелось все прояснить, так к чему же затягивать мучения?

Я набрала полную грудь воздуха, сглотнула ком в горле. Ярость, одолевшая меня в ресторане, выветрилась без следа, а жаль — возможно, подобная вспышка адреналина могла бы чуть облегчить предстоящую боль.

— Нам давным-давно надо было все прояснить.

Последовала недолгая пауза, Тайлер переступил с ноги на ногу.

— С чего начнем?

— Ну, для начала ты скажешь, что у нас все кончено, — проговорила я скрепя сердце. Как ни старалась я сдерживаться, голос предательски дрогнул. Я зажмурилась и покачала головой, отошла подальше от края. — Просто согласись, что это так, и больше я ничего не прошу.

Удивительно, прошел всего год, а в нашей жизни все кардинально переменилось. Перед отъездом, прошлым летом, между нами вибрировал воздух, когда мы оказывались рядом. Мы все понимали, просто не заводили таких разговоров. Я сделала то, что считала нужным: сказала, что мы зря тратим время и у нас все равно ничего не получится. Однако прошли месяцы, и стало понятно: разлюбить друг друга не так-то просто. Каждый раз, когда я заезжала к отцу и видела Тайлера, возникало чувство, что мы разыгрываем невинность перед родителями. Мы ничего такого не сделали, но уже считали себя виноватыми. Даже когда мы гуляли с Дином, Рейчел и Меган, нам становилось невмоготу. Когда мы оказывались все вместе на пристани, Тайлер украдкой поглядывал на меня, и мне вспоминалось, как он привел меня туда в первый раз, на наше единственное свидание. Никто кроме меня не замечал его похотливых улыбок. Я перехватывала на себе его взгляд в школьном коридоре. Иногда отвечала ему; он улыбался и отворачивался, а я опять переключала внимание на Дина, который частенько отирался поблизости. Сначала меня здорово напрягала ситуация с Дином. Я думала, Тайлер меня возненавидит оттого, что я порвала с ним и стала встречаться с его лучшим другом, но он ни словом об этом не обмолвился.

Так было до его отъезда. Год назад.

Теперь у нас все по-другому. Уж мне ли не знать? Тайлер отдалился, перестал париться из-за Дина. Мне из-за этого очень больно — не пойму почему, ведь к тому все и шло. Целый год провести в Нью-Йорке? Ну да, а где еще, как не здесь, залечивать душевные раны? Сколько девушек он повстречал за прошедшие месяцы? Как сильно расширился его круг знакомств во время мероприятий? Может быть, он в кого-то влюблялся, а может быть, любит до сих пор.

И вот мы с ним рядом на крыше, и я по-прежнему от него без ума.

— Ничего такого я тебе не скажу, — наконец молвил Тайлер.

Он стоял, устремив взгляд на гудящую улицу. Его лицо было по-прежнему напряжено, но не от злости — он находился в глубокой задумчивости.

Тайлер отошел от стены и повернулся ко мне. И в ту секунду, когда я увидела его живые глаза, в моей душе вспыхнула надежда.

— Не скажу, — продолжил он, — потому что я к тебе не остыл.