Мастерская мистера Лимо

Юлия Анк

Жизнь Макса Толли меняется из-за странного исчезновения соседа с первого этажа. Желая выяснить обстоятельства дела, юноша вовлекает в историю свою младшую сестру и теряет её. Теперь нужно отыскать не только сестрёнку и соседа, но и мадам Виолетту Помпо, о которой говорят, что она волшебница. Любые поиски – занятие сложное само по себе, а когда они проходят в незнакомом месте, где и без того полно «непредвиденных обстоятельств», без помощи не обойтись. Но, возможно, появление Макса своевременно?..

Глава 2. Ожидание

Утро вышло сердитым. Накануне мне было сказано, что серьёзный разговор по поводу длительного отсутствия дома состоится на следующий день. И он состоялся. Правда, сразу после него родители попросили меня отправиться в магазин и ещё в «Миюславу». Я поспешил выполнить задания, поскольку это было естественным спасением от тяжёлых взглядов и назиданий бабушки:

— В конце концов, ты же должен понимать, как сильно мы волнуемся, если ты возвращаешься поздно…

Объяснения по поводу мадам Помпо никого не устроили, и я поспешил в кондитерскую.

«Миюслава», как я уже упоминал, находилась в двух шагах — на углу, прямо через дорогу, поэтому добраться до неё я смог за пару минут. На кассе мне удалось проскочить без очереди, так что домой я вернулся скоро: очень хотелось выпить чаю с мармеладными плюшками и отправиться на прогулку. Собравшись было подняться на свой второй этаж, я обратил внимание на дверь мистера Лимо. Интересно, где был вчера наш сосед? Я подошёл к двери вплотную и приложил к ней ухо. Дверь отворилась. От испуга я не заметил, как очутился на своём этаже. Единственное, что я сейчас слышал — моё сердце, которое грохотало, как отбойный молоток и, казалось могло выдать моё присутствие. Продолжать свои исследования я не рискнул.

На кухонном столе всё было готово к завтраку: тарелочки и столовые приборы, полный сливок молочник, варёные яйца в торжественных рюмочках-подставках. Большое круглое блюдо ожидало ароматные плюшки из кондитерской, за которыми я как раз и ходил. Сегодня было то редкое утро, когда моя семья завтракала в полном составе. И, быть может, от этого всё было таким восхитительно вкусным? Но мне не сиделось. Я думал: как же там квартира мистера Лимо? Она так и осталась открытой? Это же плохо. А если дед, допустим, спит? Ведь кто-нибудь может пробраться в дом и обокрасть его…

— Мам, пап, я поел! — я выскочил из-за стола, по дороге дожёвывая мармелад с плюшки.

— Ну, куда ты так несёшься? — выразила недоумение бабушка, а дед рассмеялся и постарался ухватить меня за свитер, но я извернулся и крикнул всем:

— Я гулять! Уже опаздываю!

— Он опаздывает гулять! — громко поддел меня отец вдогонку, но я уже не слушал.

Через пару секунд я стоял возле приоткрытой двери на первом этаже. Её так никто и не затворил. Я прикрыл дверь и понял, что замок не защёлкнулся. Снова открыл, чтобы поправить его: с замком от нашей двери так бывало, когда «собачка» не срабатывала и не цеплялась за железяки внутри дверной коробки. Но, пока я всем этим занимался, обратил внимание на огромное старое зеркало в коридоре квартиры, а в его отражении — кусочек гостиной. Там горела лампа, и наверняка где-то под ней сидел хозяин. Я сумел разглядеть, что в комнате всё было просто и обычно, как у всех обыкновенных пожилых людей: диван с лежащим на нём тёплым пледом, круглый стол и пара стульев. Ничего особенного: всё было древним, как и сам мистер Лимо.

Замок не срабатывал. Что бы я ни делал, дверь снова и снова открывалась. Мне совершенно не хотелось, чтобы хозяин услышал, как я тут ковыряюсь. Он рассердится на меня. Или, что ещё хуже, испугается и вызовет полицейских. Я решил, что лучше уж сам всё ему сообщу.

— Мистер Лимо, — слабо позвал я. — Мистер Лимо!

Но никто не откликнулся. Я набрал полные лёгкие воздуха и… с шумным выдохом шагнул в квартиру. Всюду было тихо: в большой комнате, в маленькой, в чулане, на кухне — никого не было дома, и почти всюду горел свет. Мелькнула мысль о том, что, возможно, хозяин сюда и не возвращался. Тогда я осмелел и прошёл в гостиную. Всё казалось старым, неинтересным. На рабочем столе лежали бумажки с цифрами, ручки и линейки. На листке с оборванными краями были начерчены графики и схемы — мы такие строили в школе.

Посреди круглой, большой, но полностью заставленной антикварной мебелью, гостиной громоздился овальный стол, покрытый красно-коричневой льняной скатертью в клетку. На ней лежал запечатанный конверт, подписанный, очевидно, рукой хозяина квартиры. Ровным каллиграфическим почерком было выведено: «Для Мадам Помпо». Я вспомнил, что эта толстая соседка частенько присоединялась к мистеру Лимо на прогулке. Да, верно, они дружили, насколько мне это было известно.

Рядом на столике лежали оставленные хозяйские очки и одна любопытная для меня вещь — ангелочек с бочонком в руках. Он был похож на того, что я вчера вечером поднял возле парадной: маленькое белое улыбающееся личико, круглые коричневые кудряшки, золочёные крылья. Непонятно мне было, почему он держит в руках бочонок. Вы когда-нибудь видели ангела с бочонком в руках?

Я подумал, что тот, вчерашний, ангелок был потерян мистером Лимо. Почему он взял только одного? Он так спешил, что не заметил пропажи. И дверь не запер… А может, мадам побывала тут и принесла этого пупса? Ведь квартира всё это время стояла открытой…

Из подъезда донеслись звуки: кто-то возвращался домой с улицы. А если хозяин?! Я выскочил в коридор, надеясь улучить момент и проскользнуть на лестницу незамеченным. Мне удалось спрятаться за вешалку около зеркала, где висела старая одежда Лимо, пахнувшая беспросветной древностью. Выглянув из своего укрытия, я никого и ничего не увидел, кроме запертой двери. Всюду было тихо, лишь кабинка лифта гудела, старательно поднимая кого-то из соседей на верхние этажи.

Я подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отражение. Каштановые волосы, карие глаза — я был очень похож на свою маму. Зеркальный я двигался так же, как я настоящий. Рука вверх, нога в сторону… Быстро! Меееедленно… Зеркало как зеркало. Таких нигде уже не купишь, разве что в антикварной лавке. Но мне подобное старьё никогда не нравилось — оно чаще всего плохо выглядело. Деревянная рама была потрескавшейся и неровной, в некоторых местах на ней не хватало деталей. Ничего интересного для себя я не обнаружил и поспешил покинуть квартиру.

Выскакивая на лестничную клетку, я столкнулся с Анэли в шубке, с ведёрком и совочком в руках.

— Вот ты где? Гулять! — скомандовала мне сестра и потянула к выходу, но остановилась, потому что за стеклянными дверьми парадной появились три фигуры в цилиндрах и фраках.

В одном из них я узнал мистера Лимо и почувствовал настоящий ужас, когда понял, что до сих пор держу в руках ангелочка из его квартиры. Крылатый пупс тотчас же полетел в ведро Анэли, чем страшно заинтересовал её. И пока она делала неуклюжие попытки достать игрушку, я тянул сестру на улицу.

Проходя мимо необычных гостей, я вдруг осознал, что Лимо чувствует себя плохо. Он шёл, опустив голову, будто школьник, заваливший итоговую контрольную. Один из двух незнакомых мне мужчин оказался тем, кого я встретил на улице вчера. Я сделал вид, что не узнал ни его, ни старика. Но Анэли на ходу сумела всё-таки добыть из ведра счастливым образом доставшийся ей подарок и обернулась ко мне со словами:

— Какой он красивенький, Макс!

Насчёт «красивенького» я сильно сомневался, но не это было важно. Несмотря на своё неприятное положение, Лимо услышал слова сестры и увидел ангелочка в её руках. Моё лицо запылало огнём: мне стало так стыдно из-за того, что я, выходит, украл вещь из квартиры, в которую пробрался в отсутствие хозяина. Это не входило в мои планы, честное слово! Я собирался вернуть ему эту штуковину и сделал бы это прямо сейчас, но не мог! Мне было жутко признаться в своём поступке, да ещё и в присутствии двух других мужчин. И что, скажите, мне нужно было сделать?

Эти ужасные мысли продолжили бы меня терзать и дальше, но Лимо поднял на меня свои голубые глаза. И вдруг я увидел совершенно не то, чего ожидал: он улыбнулся. Да-да, он улыбнулся одними глазами, и мне показалось, что какая-то часть его тревоги исчезла. Он качнул головой и, повинуясь стальным рукам в кожаных перчатках, жёстко сжимавшим его запястья, отправился к своей квартире.

— Прошу вас, мастер, — прозвучал ледяной голос, и один из мужчин предложил моему соседу войти в его собственный дом.

Те двое затеяли что-то недоброе, это было очевидно. Они обращались с Лимо скверно, неуважительно. Они вели себя, как мерзавцы. Но почему они назвали его «мастером»? Нужно было что-то предпринять, но ничего не приходило в голову. Бежать домой? Тогда Анэли, которая только что вышла гулять, совершенно точно устроит скандал. А оставить её одну я не мог. Я позвал отца с улицы, стоя под окном. Ко мне быстро присоединилась сестрёнка и радостно закричала вверх. Отец выглянул и, помахав нам рукой, тут же скрылся в глубине квартиры. Ну как же так?! Он не понял, что был нужен мне!

Зато до меня дошла одна важная мысль: вся эта история с мистером Лимо мне совершенно не нравится. И, если точнее, мне не нравится то, как обращаются с ним эти двое: они издеваются над ним! Ну… я тоже вёл себя не лучшим образом: насмехался над стариканом и даже обижал его. Но он же был мой старик, собственный. Да, именно так! Анэли — моя собственная, мама, папа, бабушка и дедушка — тоже мои собственные. И всё, что есть в этой парадной и даже во дворе, — моё собственное. Даже то, что общественное, — всё равно моё. Я тут с самого рождения живу, я каждый день вижу Пьетро с Говальдом, вредную Розу и даже мистера Рыбника, которые тоже, без сомнения, были частью всего, что принадлежало лично мне. А что до соседа с первого этажа? Как говорил мой отец, «весь дом сверяет по Лимо свои часы», и если он появлялся на улице, значит, у всех на циферблатах в этот момент должно стоять ровно шесть часов вечера! Этот старикан входил в мой распорядок дня! Поэтому… и донимать его можно было только мне! И ещё Анэли, но только потому, что она моя сестра. Ну и, кстати, одно дело — потешаться над весёлым Лимо, и совершенно другое — когда Лимо грустный. А, может, и когда весёлый, так поступать с ним тоже не нужно… Как бы там ни было, но сейчас он был совершенно беззащитным!

— Макс! Давай играть! — моей сестре требовались впечатления.

А я был уверен, что уходить далеко нам сейчас не надо. И я придумал.

— Анэли, мы будем играть сейчас в шпионов, — я знал, что моей сестре обязательно понравится эта затея. И угадал!

— Ура-а-а-а! — «прокричала» Анэли шёпотом. — Что нам надо делать?

— Нам надо спрятаться и сидеть тихо…

— Как мышки?

— Ещё тише, сестрёнка. Поняла? Спрячемся в парадной, под лестницей.

Это было не самое надёжное место, но там стояли детские коляски, за которыми можно было укрыться. Я понимал, что это может быть неправильно и даже опасно. Но подниматься на наш этаж, чтобы наблюдать за происходящим внизу, сестра точно не захочет, к тому же, глядя в небольшую дыру в полу, можно пропустить что-нибудь очень важное. А сейчас это было нельзя! Ведь, судя по всему, мой странный сосед влип в какую-то неприятную историю. Я должен был узнать как можно больше!

Я засел у самого края, за коляской с широкими колёсиками, а сестру спрятал в дальний угол. Она послушно затаилась. Мы оба внимательно слушали и смотрели, боясь пропустить хоть самую незначительную деталь. Кто-то осторожно спускался вниз по лестнице. Топ… топ… топ-топ-топ… Вот ещё! Анэли повернулась ко мне, распахнув свои огромные голубые глаза.

— Тсс, молчи… — прошипел я и приложил палец к губам.

В этот момент из квартиры старикана раздался шум и грохот, а поскольку дверь так и оставалась слегка приоткрытой, то я расслышал долетевшие до нас слова:

— Где они?! Не води меня за нос!.. Немедленно открывай!

В ответ Лимо что-то жалко и растерянно отвечал, но его голос был довольно слабым, и я не мог разобрать ни слова.

Шум немедленно усилился, что-то повалилось, и в этот момент из распахнувшейся с грохотом двери на площадку выскочил растрёпанный сосед. Он пытался сбежать из своей же квартиры, но его противники были куда моложе и сильнее. Поэтому короткая потасовка тотчас завершилась не в пользу Лимо: он был схвачен. Один из нападавших выкрикнул в воздух что-то грубое и протяжное, а через мгновение возле входа в парадную завизжали колёса машины. Старик ещё сопротивлялся, но не выдержал напряжения и вдруг упал. Он с трудом открыл глаза, потому что боль где-то в его хрупком теле заставляла его жмуриться. Лежа на бетонном полу, Лимо увидел нас с Анэли и сначала испугался, а потом обрадовался. Он отчаянно пытался нам что-то сообщить, молча указывая глазами куда-то на пол, под собой, а потом что-то тихо зашептал. Я рванулся на помощь, но тот покачал головой, возражая моему порыву. Тогда, отодвинув сестрёнку подальше в угол, я подполз к самому краю лестницы, чтобы можно было расслышать слова, адресованные мне:

— Это ключи. Мои ключи. Сохрани! И ангелочка! Найди Помпо! Помпо!

После этого он изловчился и носком своего ботинка, ещё недавно начищенного до блеска, а теперь со следами других, чужих ботинок, захлопнул дверь в свою квартиру. Разозлённые мужчины попытались выломать её, чтобы вернуться внутрь, но у них ничего не получилось: ещё недавно дверь, которая не поддавалась мне, закрылась так, что ни одна дощечка на ней не дрогнула от натиска двух здоровенных молодых тел. Мужчины спешили, и было заметно, что они вовсе не хотели быть услышанными кем-то из соседей. Со злостью на лицах они подняли старика и вытолкали на улицу. Но там, где он лежал секунду назад, остался ключ с треугольным серебряным брелоком.

Позади меня раздались всхлипывания: Анэли, всё ещё силясь сохранять молчание, еле сдерживала слёзы.