Творящая сны

Юлия Зубарева (2024)

Третий том. Продолжение приключений Лизаветы, козы и ворона Иннокентия. Научиться создавать свои собственные миры во сне — это ли не лучшая доля для сновидицы? Лизавета полна надежд и открыта новым чувствам, но не все так радужно. Таинственная секта раз за разом наносит удары, неуловимый магистр охотится теперь персонально за Лизой, пытаясь получить от нее неосуществимое, за что можно поплатиться не только жизнью, но и посмертием.

Глава 10

Засыпалось с трудом. Лиза по сотому разу гоняла в голове предстоящий разговор, придумывала каверзные вопросы и сама себе отвечала. Ничего не выходило. Любую подковырку можно в обратную сторону развернуть. Придется говорить в лоб и смотреть на реакцию. Пусть даже она ей не понравится, оставлять за спиной такую дыру было нельзя. Приняв сложное, но, похоже, единственно правильное решение соскользнула, наконец, в туманные объятья сна.

Ленка уже изнывала от любопытства и возмущения на кухне, гоняя чаи с Прохором и в сотый раз слушая, как он ловко Базилевса с телефона согнал. Виновник дневного переполоха сидел на столе меховой статуэткой и щурил наглые глаза. Вторым фамильяром его никто не делал, но подарочного котенка это, похоже, вообще не тяготило. Шерсти он по всему дому раскидал — не соберешь, а уж про царапки до крови и говорить нечего. Он сам всех домашних своими фамильярами сделал и на оба дома теперь главным хозяином себя считал. За исключением Амалфеи. Приближаться к химере, что в образе козы, что в истинном обличии кот даже не пробовал. Настоящая хранительница оккупировала Лизаветину спальню и охраняла кровать с хозяйкой почище Цербера. Соваться в святая святых ни Прохор с хвостатым бедствием, ни Ленка даже не думали. Дураков нет. Поднимет на рога и хвостом прихлопнет. Все ждали, когда Лиза сама выйдет из комнаты и выпустит рогатое чудовище погулять. Тогда и поговорим.

— Ну и чего ты полуночничаешь? Я как с тобой поговорила, сразу спать пошла, думала ждешь уже, а ты… Лиз, так дела не делаются. Сначала поманила калачом, а потом морду кирпичом. Тьфу, я скоро сама, как Акимыч говорить начну. Это он тебя с пути истинного сбил? Ретроград сельского разлива. Дома сидела, боялась на улицу нос высунуть, так и здесь заперлась в своей деревне. Только и профиту, что хоть во снах на человека стала похожа. Ну Лиз, такой проект сливаешь. Это же золотое дно. Знаешь сколько мы болячек можем с Прохором вылечить? Нам только клиентуру подвози, все остальное тебе даже думать не придется.

— Вот тут стоп. Думать, моя дорогая, теперь придется. И тебе и мне. Ты сказала, я услышала. А сейчас я буду говорить, а ты клянешься страшной клятвой, что дальше этой кухни звука не вынесешь, а то рот зашью.

Вспомнила присказку дедову, что Клавдию стращал. Впервые увидела у Ленки испуг в глазах. Безбашенная ее подруга прикусила язык, проглотила приготовленные слова, уговоры и обвинения и только кивнула. Здесь Лиза диктовала правила. К этому стоило привыкнуть, а не плыть по течению, как она всегда делала. Пора было взрослеть и думать своей головой.

Забрав обнаглевший комок меха со стола, привела на табурет, по привычке подогнув ногу под попу. Маленький бесеныш уселся на хозяйское колено и уставился на Ленку, как налоговый инспектор в конце отчетного года.

Лиза не спеша, раскладывая по пунктам, рассказала сначала про поиски Ольги и отстрел ворон в деревне, а потом и про остальных пропавших сновидцев. Только при упоминании Виталика и дубликатов ключей до Ленки стало доходить, что это все не про абстрактных каких-то людей, Лиза рассказывает, а про тех, кто рядом. Тех, кто заинтересованы и в самой Лизавете и на ворона глаз положили, что редко, но метко прилетает в гости. Засветится сейчас с сомнологическим центром, это как мишень на лоб повесить.

— Ты куда нас втянула? У меня же дети. Если эти сектанты недоделанные хоть пальцем, хоть взглядом туда посмотрят. Сразу не могла предупредить? Лиз, надо срочно просыпаться, надо Лешку с мелкими увозить и Мишку тоже. Он же ничего не знает, дом этот дурацкий строить собрался, архитектора своего замучил, а тут такая чертовщина творится.

Ленка подорвалась от стола, начала ходить по кухне, накручивая себя чем дальше, тем больше. Ужас неведомой угрозы, неявной, но такой близкой. Что может быть страшнее для матери?

— Лен, ты всегда можешь выйти из этой игры. Забудем все, что было и разбежимся, как в море корабли. Никто кроме Ольги и не знает, что ты что-то умеешь, да и здесь отбрехаться всегда можно. Скажешь, что цену себе набивала и все. Придумала, приснилось, в конце концов.

— Ты дура совсем Патрикеевна или притворяешься? Я мечту свою детскую здесь исполнила, настоящей ведьмой стала, зелья варю, а ты меня опять на офисную цепь посадить хочешь? В крысы записать? Так бы и дала в лоб, жалко не поможет. Давай, рассказывай как из этого altum asinum вылезать будем. Даже не надейся, что выставишь меня. Я в деле, короче. Семью только отправить надо. Блин, такую идею со своими маньяками запорола. Я уже первого клиента нам нашла в клинику. Мужика реально корежит, где только не лечился, это был бы фурор, если бы мы такого мамонта завалили баиньки. Ну и хрен с ним.

Успокоившись так же внезапно, как и вспылила, Ленка отобрала кота у хозяйки, попросила у Прохора еще кружку чая и села напротив, скопировав Лизаветину посадку и позу в зеркальном виде.

— Жги напалмом, какой план действий?

— Да никакого пока. Ребята почту вскрыли у главного подозреваемого, пока ждем, чего накопают. Мне надо поговорить кое с кем, что тут, что там. Ты картинно возмущаешься, но с Ольгой контакт не рвешь. Тяни время. Еще не забудь, краса девица, что на нас с дедом договор с вашим богопротивным агенством висит. Ты нас туда втянула, вот пока сроки не выйдут, будешь нас курировать, а не новую работу искать.

— Дадут мне вас курировать. Сняли с этого направления, только Васька и осталась, хорошо, что человек надежный. Лиз, давай хоть Василису в курс дела введем? Она не предаст, она уже по уши тут завязла. Нам понимающий человек жуть как нужен, а девку в темную держим. Хотя бы будет знать за что бороться. Я тебе за нее кровью клянусь. Надоело уже лапшу ей на уши вешать, кто нас прикрыть сможет, так только она.

— Давай подумаем. Завтра утром и поговорим. Я сейчас уйду ненадолго, а ты хочешь с Проходом чаевничай, хочешь в свой сон отведу, надо ночью и просто так спать иногда.

— Ага, отведешь и обратно привезти забудешь. Мне и тут хорошо, тепло и не капает. Иди уже тихушница, мы с котом посидим, пообщаемся.

Лиза выскользнула через кухонную дверь на задний двор и незамеченной ушла в калитку. Козоводы играли со своими хранителями у самой березы, но голову никто не повернул. Так и ушла не попрощавшись.

В раскинувшимся за огородами поле одуряюще пахло летними травами. Мягкая пыль на тропинке ласкала босые ноги и травы качались от легкого прикосновения, осыпая пижамные штаны пыльцой. Дубок возмужал, раскинул свои ветки далеко за пределы обережного круга, что выкладывал Лексей Борович. Лизавету тронули за ступню невесомые корешки, что вылезли внезапно из земли. Признали своей и спрятались от полуночного солнца. Лешего не надо было искать долго. Тут крутился, у дубка. Поправлял камушки в роднике, траву гладил по острым листьям, как причесывал.

Лиза шагнула в круг из камней, кашлянула для приличия, привлекая внимание.

— Добро, вот и поправили, чего хотели. Здравствуй девонька моя. Давно не заглядывала. Дела людские, да страхи ночные. Все пустое. Присядь, посили. Ты смотри, как тут дышится легко, как полста веков скинул. Сорок моих приметила смотрю. Рассказала мне Маланьюшка, про то как уморить тебя хотели. Это порука мертвая, да с вывертом, на особого человека делана была. Знали, что полезешь, вот и насторожили капкан значит. Ну ничего, чужого кого до тебя не пустим, не сомневайся. Огнем ведовство пожгли. Печной дух большую силу имеет. Огня, считай, даже лес боится, а тут покойник какой-то. Не совладать им со Сварожьим даром.

— Как мне дедушка в следующий раз в такую беду не попасть? Есть средство? Ты похоже больше всех знаешь. Расскажи.

— Чего знаю, то расскажу. Да не все применить получится. Старые боги давно ушли. Вместе с древом истлели, а новая напасть сама, кажись, корни дала. Через мертвую поруку воложбу творят нелюди. От одного человека жизненный сок забирают и другому год, другой прибавить норовят. Живой, кто на это согласится, а у мертвого и спросу нет. Лежит спокойненько, твори чего хошь, ему бедолаге живое время как рыбе зонтик. Вот проводником и заделали, кровь твою, да волос в гроб положили к покойнику, да с кровью потребника смешали. Чего уж там дальше творили, пень их знает, но все едино. Не будь бабки твоей, слегла бы, да преставилась через полную луну. Худое это дело, не по Божески поступают. Раньше кого заловят за непотребством, в колоду, да в болото, чтоб не озоровал. Проводника навьего огню предать, да божьего суда требовать, а нынче где жреца найдешь? Если только молельщика святого кого знаешь? Тот за упокой, кто в гробу лежит, просить должен. Словом своим, как мечом огненным порушит принуждение, а так только огнем и спасайся. Да смотри, коли с Милкою своей в пламя сунетесь, то и вашу связь потеряете. Сварожичу все едино, хороший, плохой — все сожжет. Вода вяжет — огонь рушит. Крепко помни, сторожись.