Всё сложно

Юлия Резник, 2022

– Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? – На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. – Олег, ты спятил? – мой голос дрожит. – Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. – Она моя дочь! – Вот и помоги ей. – От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от осознания того, к чему он меня подталкивает. – Лучше ты, чем какая-нибудь незнакомка, правда? – Нет! – отрезаю я жестко. – Да. Саша, да… В глубине души ты это понимаешь.

Глава 7

— Твою мать! Ты как, в порядке?

Я киваю. На обратной стороне зажмуренных век взмывают искры. Ощупываю скулу пальцами.

— Нужно лед приложить.

— Пойдем! — Олег хватает меня за руку и тащит за собой по коридору. Я, конечно, успела немного смягчить удар, вовремя отскочив, но избежать его полностью не получилось. Тянусь к морозилке. — Сядь… те. Я все сделаю сам.

Послушно усаживаюсь на стул. Интересно, сколько времени понадобится современным женщинам, чтобы избавиться от этого пещерного рефлекса — делать то, что говорит мужик? На автомате. Прежде чем успевает включиться мозг, способный пресечь на корню эту постыдную готовность покориться чужой воле?

— Обмотай только полотенцем. Ой… — морщусь, когда щеки касается кусок замороженной вырезки.

— Извини… те. Я не знаю, как так получилось.

— Ты просто распсиховался.

Олег застывает, зарывшись пятерней в волосы. Медлит, будто готовится мне возразить, но, в конечном счете, напротив, неожиданно соглашается и снова переходит на ты.

— Да. Наверное. Ч-черт. Думаешь, синяк будет?

— Если и будет, то небольшой. Я не успела подойти к двери ближе, — вру, не желая признаваться в том, что подслушивала.

— Впредь постараюсь вести себя потише.

— Да мне-то что? Я про Котьку подумала, вот и решила посмотреть, что случилось. Часто у вас такое?

— Как сказать. Отец, как и ты в свое время, не видит причин со мной считаться.

Я вскидываю взгляд. Неужели это тот самый повод? Наконец все прояснить.

— Извини. Мне жаль, что так вышло. Я не хотела задеть твоих чувств, — шепчу, облизав пересохшие губы.

— Ты вообще о них не думала. Я даже не понимаю, зачем тебе понадобился. С таким же успехом ты могла помастурбировать.

Моя челюсть шокированно отъезжает, а взгляд устремляется к двери, которую никто из нас не посчитал нужным прикрыть, как следует.

— Тише ты! — шикаю я. — Господи! Как ты можешь меня в этом обвинять?! Ты же сам хотел исключительно секса. Ну?! Разве я не права?

— Нет.

Я смотрю на него и не верю. Он не может говорить об этом всерьез!

— Послушай, теперь ведь это не имеет значения, правда? Вы — отличная пара с Котькой. И знаешь, я никогда тебе этого не говорила, но я правда очень рада, что ты у нее есть. Да-да, ей с тобой по-настоящему повезло…

— Неужели я это слышу?

Вскакиваю, как будто меня поймали на чем-то постыдном. Олег, сидящий все это время у моих ног на корточках, отшатывается и, чтобы не упасть, упирается ладонью в пол.

— Коть… Ты чего встала? Проголодалась, да?

— Нет. Да ты говори-говори, я с радостью послушаю.

— Что послушаешь, милая?

— Ну, как что, мам? Как ты нахваливаешь моего мужа, ясное дело. Я уж думала, вы с папой никогда не одобрите мой выбор!

Котька ныряет в объятья Олега. Потирается носом о его грудь. Кажется, и впрямь ожившая, порозовевшая даже. А то ведь бледная была — жуть! Мои страхи отступают под натиском охватившего меня облегчения.

— Глупости какие, Коть.

— Слушай, а что у тебя с лицом?

— А это Олег мне отомстил за то, что мы с твоим отцом его не сразу приняли. — Котька комично выпучивает глаза. Я смеюсь. — Да шучу я! Просто небольшой инцидент с не вовремя открывшейся дверью. Уже все хорошо.

— Если бы! Ты, кажется, опухаешь. Может, вызовем скорую?

— Зачем?

— Вдруг у тебя кость треснула, или еще что-то?!

— Ну, ты тоже придумала. Оно уже почти не болит. Давай-ка я тебе все-таки положу поесть. Что, Олег зря старался?

Конец ознакомительного фрагмента.