Тёмный Клан. Предатель. Часть I

Юлия Румянцева (2023)

Свет и Тьма ведут извечную борьбу, но кто сказал, что Тьма — обязательно зло, а Свет — непременно добро? Что, если и Тёмные, и Светлые способны на подлость и благородство, умеют любить и ненавидеть? Райан Ривз, глава одного из Тёмных Кланов, за ловкость и отвагу прозванный Беркутом, ищет предателя, снабжающего информацией Цитадель врага. Будто слепец он ходит по кругу, не находя ответа. Прозрение придёт опаляющим пламенем боли — в самом страшном сне он не мог представить, что ищет самого себя! Каково это, когда читаешь в глазах друзей и соратников ненависть и презрение? Каково понимать, что та, которую безумно любишь, отныне будет тебя презирать? Давний враг подло подставил его, превратив в предателя и убийцу. Он потерял всё, кроме жажды мести, и невозможной мечты вернуть утраченное. Птице никогда не взлететь в небо с перебитым крылом. Но для того, кто сорвавшись с гребня на дно, продолжает рваться к вершине, нет ничего невозможного.

Глава 5

Райан отложил последнее письмо, с хрустом потянулся, отодвинув обитое бархатом кресло от массивного деревянного стола, потер усталые глаза, покрасневшие от долгого чтения в полумраке, и выглянул в окно. Было еще темно, но горизонт уже окрасили алым первые росчерки зари.

«Проклятие! Уже светает! Опять всю ночь просидел с бумагами!» — с досадой подумал он. Было обидно не за упущенный сон, а за то, что время потрачено впустую. Он так и не нашел ответа. С того злополучного проникновения в Цитадель прошло почти две недели, а ребус так и не желал разгадываться. Что-то ускользало от его внимания, но что именно, он никак не мог понять. Это было странно. Обычно он чувствовал верную нить интуитивно, это было частью его Дара, его Предназначением, однако сейчас, когда он пытался воспользоваться внутренним чутьем, оно не вело его, как бывало прежде, вперед подобно гончей собаке, а как будто замирало в недоумении. Ищущий был в тупике. Налицо была утечка сведений, причем тех, доступ к которым имел только самый доверенный круг, но кто из них мог бы предать, Райан просто не представлял. Это были люди, любому из которых он, без сомнений доверил бы свою жизнь. Ну не сестру же ему подозревать в измене, в самом деле?!

«Что-то не сходится, что-то не так, но что? — Он тряхнул головой. — Нет, пожалуй, на сегодня хватит. Вероятно, просто не хватает данных для анализа. Значит, напряжем агентурную сеть, пусть копают лучше».

Райан спустился по винтовой лестнице из рабочего кабинета в расположенную этажом ниже спальню и не раздеваясь рухнул на кровать. Когда он проснулся, солнце уже стояло в зените. С трудом отодрав от подушки тяжелую от недосыпа голову, Райан еще несколько секунд находился на грани между явью и сном, тщетно пытаясь понять, что же из них реальность. Тихий, но настойчивый стук в дверь разбудил его окончательно.

— Да, войдите. — Райан подавил зевок и рывком поднялся с кровати.

— Прошу прощения, Наставник. — В комнату юркнул рослый паренек с пронзительно голубыми глазами и вихрем непослушных кудрей пшеничного цвета. Его физиономия отражала удивительную смесь нетерпения и гордости с притворным раскаянием. — Фелтон не велел вас будить, но я все же осмелился, потому что подумал, что вам будет интересно узнать…

Паренек, в глазах которого плясали озорные бесята, сделал театральную паузу. Райан, хмыкнув, потянулся к подушке с явным намерением запустить ее в пацана. Мальчишка, мгновенно оценив угрозу, быстро затараторил:

— Сегодня утром, когда я бежал на занятия по прикладной рунописи, то случайно услышал голоса в кабинете директора. Я ненадолго задержался и поскольку дверь была приоткрыта, подслушал, как мэтр Натан сказал мэтру Мару, что сегодня на рассвете его люди поймали лазутчика, который украл какие-то важные бумаги, и что им занялся мэтр Эрик, хотя они считают, что эти документы, по всей видимости, украли у вас. Но мэтр Эрик сказал, что не стоит вас беспокоить, он сам со всем разберется и доложит Ведающей.

Райан буквально вскочил с кровати.

— Лазутчик Светлых в Чертоге?! Но раз люди Натана поймали его, значит, сработал один из охранных контуров. Почему я ничего не слышал?

— Фелтон сказал, что вы работали всю ночь, вероятно, уснули под утро, очень устали…

— Да-да, я действительно лег перед рассветом, но все равно это странно.

Райан прошелся по комнате.

— Значит, Эрик сказал меня не беспокоить. — Он недобро сощурил глаза. — Ты молодец, Дик, со временем, из тебя выйдет толк!

Мальчишка прямо-таки раздулся от гордости: еще бы, его похвалил сам глава Клана Ищущих, лучший из лучших, тот, кого за глаза называли Беркутом за скорость возмездия, настигающего его врагов, за прозорливость решений и безграничную отвагу! А для Дика — по совместительству, любимый, но требовательный, а временами и суровый Наставник, который был не слишком-то щедр на похвалы.

Когда-то, разглядев в пареньке потенциал, Райан взял его в личные ученики и вот теперь пожинал плоды своего душевного порыва. Дик был талантлив, умен, легко находил разгадку там, где его ровесники бились часами, но при этом совершенно не желал подчиняться правилам, часто прогуливал занятия и, кажется, уже был наказан хотя бы по разу за нарушение всех предусмотренных кодексом Академии правил. Так, в последний раз, он подрался с однокурсником и в порыве схватки, ударил по нему неоформленным зарядом энергии. Такое воздействие обычно происходило неосознанно в состоянии гнева и было своего рода «материализацией» вспышки ярости Одаренного. Чаще ему были подвержены неопытные носители Дара, не прошедшие или еще не завершившие обучения, но и полноправный тан мог, сорвавшись, таким образом выплеснуть раздражение. Тогда попавшийся под горячую руку получал удар чистого сгустка Силы, не имеющего структуры плетения и потому не подчиняющегося конкретной задаче, но разрушительного по самой своей природе. В зависимости от уровня развития Дара и степени раздражения Одаренного, которая определяла мощность заряда, этот удар мог быть как едва ощутимым, так и весьма болезненным, а для незащищенной ауры даже убийственным. Таны между собой называли такой неконтролируемый выброс «негативом» и, считая подобные срывы слабостью, старались их не допускать. Но неопытным Одаренным было сложнее сдерживать себя, и в стенах Академии время от времени подобные казусы случались, но обычно не представляли угрозы для жизни в связи с тем, что неразвитый Дар на мощные выбросы был, как правило, не способен. Однако неудачливому противнику Дика не повезло, и его еле-еле смогли откачать. Силе, вложенной в брошенный пареньком заряд, могли бы позавидовать и некоторые взрослые Одаренные.

В общем, по сорванцу плакали ежовые рукавицы, и Райан счел, что похвалу неплохо было бы чем-нибудь уравновесить.

— Поправь меня, если я ошибаюсь: без запрещенного на втором курсе плетения, усиливающего слух, не обошлось, не так ли? — уточнил он, пристально глядя на ученика.

Дик смущенно потупился и стал сосредоточенно разглядывать свои ботинки.

Райан усмехнулся и позвонил в серебряный колокольчик, стоявший на тумбочке у изголовья кровати. Через несколько секунд дверь открылась и вошел Фелтон.

— Что угодно Вашей Милости? — поклонился он, бросив раздраженный взгляд на Дика.

— Умыться, свежую одежду и оружие, быстро!

— А ты… — Он повернулся к Дику. — Марш на занятия! Можешь сказать преподавателю, что я задержал тебя. Вечером придешь, разберем особенности плетения, усиливающего слух.

— Да, Наставник. — Мальчишка расцвел.

— Да, и выучишь наизусть параграф пять Кодекса Академии, где перечислены запрещенные на ее территории плетения, — менторским тоном добавил Райан.

— Да, Наставник, — гораздо менее бодро отозвался Дик и поспешно скрылся за дверью, пока глава Клана Ищущих не придумал чего похуже.

— Прикажете подать завтрак? — уточнил слуга.

— Нет, Фелтон, на это нет времени.

— Как вам будет угодно. — Слуга тоже исчез за дверью и через минуту вернулся со всем необходимым. Он великолепно знал привычки своего господина, и все, что могло потребоваться, было приготовленным заранее.

Райан быстро шагал по сводчатым полутемным коридорам Чертога. Огромный замок жил собственной неведомой жизнью от черной базальтовой скалы-основания до хищно вздымающихся к небесам островерхих нефритовых башен. В его галереях пел свои заунывные песни ветер, в окружавших его со стороны плоскогорья садах тихо шелестела молодая зеленая листва, а с той стороны, где ввысь вздымались лишь неприступные вершины, шумным потоком катила свои воды непокорная горная река. Она пролегла у подножия скалы-основания и огибала замок, создавая естественную непреодолимую преграду. Чуть дальше ее бурлящие воды с грохотом срывались с обрыва и, переливаясь на солнце, неслись вниз небольшим водопадом. Оплот Великого Темного Клана, Чертог Тьмы, был неприступен и величественно прекрасен.

Райан слышал, как замок дышал, вибрировал спящей сейчас Силой. Построенный над одним из мощнейших силовых потоков, он таил в себе энергетический потенциал, который, пробудившись, был способен на многое. Ищущий не просто знал об этом, а ощущал всем своим существом. Здесь ему был знаком каждый камень, каждая ниша, каждая балюстрада. Это был его мир, его дом. Он шел, и замок приветливо отзывался на каждый его шаг, каменные плиты под ногами, казалось пели: «вперед», и он сквозь толщу скалы чувствовал ритмичное биение подземного потока, будто слышал сердце Чертога.

Внезапно Райана охватило потрясающее, пьянящее чувство, которое он был не в силах объяснить. Он будто ощущал себя с замком единым целом и дышал Силой вместе с ним. Райан остановился, наслаждаясь этим странным наваждением. Запоздало, сквозь окрыляющее ощущение мощи, в сознании зазвонил тревожный колокольчик, напоминая о том, что так уже бывало прежде, и о том, что всегда следовало после. Он попытался сосредоточиться, но голова уже мягко кружилась, а реальность вокруг плыла, затягивая его куда-то в пустоту. Мир исчез, оставив только всполохи чувств. Ощущение нависшей угрозы свалилось на него каменной глыбой, давя к земле. Сердце холодными тисками сжал страх перед грядущей неизбежностью. Страшное предчувствие темной волной нахлынуло из ниоткуда и погрузило душу в беспросветное отчаяние. Что-то приближалось, еще далекое, но неотвратимое, как перст Судьбы, и настолько страшное, что от безысходности и отчаяния захотелось взвыть. Райан пошатнулся и прижался раскаленным лбом к холодному камню стены. Наваждение тут же отступило, исчезло совсем, оставив лишь неприятные отголоски в душе и холодный червячок страха в мозгу.

Он судорожно вздохнул. Так уже было несколько раз. Необъяснимые вспышки Дара Предвиденья, которыми он не мог управлять. Об этом Райан не рассказывал никому. Иногда ему казалось, что сам Чертог делится с ним знанием грядущего, но подобное объяснение, конечно, не выдерживало никакой критики. Все это было немыслимо, просто невозможно: способностью видеть линии вероятности обладали лишь Ведающие, а он — Ищущий. Его Дар был совсем другим, и все же это повторялось вновь. Более того, его предчувствия, пусть неясные и размытые, как правило, сбывались. И то, что он ощутил сейчас…

Райан сжал голову руками. Он должен был что-то предпринять, чтобы предотвратить беду. Он точно знал, что это возможно, но не понимал, не помнил, что необходимо сделать. После нескольких безрезультатных попыток он осознал, что преодолеть пелену, скрывавшую ответ, ему не под силу. Оставалось смириться и надеяться, что он сможет разгадать эту загадку позже.

Еще несколько минут он стоял у стены, дожидаясь, пока мушки перестанут мельтешить перед глазами, а руки — дрожать. Потом глубоко вздохнул, тряхнул головой, отгоняя призрак страха, и продолжил путь.