Возвращение

Юрий Иванович, 2014

Борис Ивлаев слишком задержался на Дне. Но не по причине собственной лености или неуклюжести, а по причине навалившейся на него ответственности за иных людей, поверивших в него, полюбивших и готовых за ним следовать хоть в иные миры. И эти иные миры даже приоткрываться начали, готовые принять путешественников, но злобные шаманы и тут умудрились нагадить герою своей собственной смертью. В результате Бориса выбрасывает совершенно не туда, куда он рассчитывал попасть.

Оглавление

Глава 6

Подсказки со всех сторон

На пути мне встретилась вся разгорячённая от работы Зоряна.

— Миха, — бросилась она мне наперерез. — Фране не хватает помощниц при засолке и компоновке маринадов, и она ищет твоих жён. Где они?

Пришлось мне вспомнить, что обещал ввести льготы для будущих мамаш и вообще всеми силами защищать институт материнства. Поэтому немедля заявил:

— Увы, на сегодняшних работах ни одна из троих работать не сможет. Так что справляйтесь сами.

— Это ещё почему? — нахмурилась лидер бывших рабынь. — Все надрываемся, как рабыни бессловесные, а они прохлаждаться будут? И всё потому, что слишком близки командиру?

— Ну и как тебе не стыдно такие вещи говорить! — попытался я её укорить.

— Мне?! Да это тебе должно быть стыдно! И твоим девицам!

— Ладно, ладно, чего ты раскричалась? — покривился я. — Во время ужина я всем поведаю те уважительные причины, почему они сейчас заняты совершенно иными проблемами. Договорились?

— Что значит «договорились»?

— Да то и значит! — стал я сердиться. — Что за свои распоряжения несу ответственность только я. Ведь ты мне доверяешь?

— Доверяю. Полностью! — даже уточнила Зоряна. И тут же спросила со всей строгостью и напором: — А ты мне доверяешь?

— Мм… уже догадываюсь, к чему ты клонишь…

— Раз догадываешься, то говори, чем они таким заняты. Я никому не проболтаюсь, а вот чем успокоить остальных наших подруг, найду.

— Уверена? Хм! — не удержался от сарказма после её кивка. И, не скрывая ехидства, продолжил: — Хорошо, тогда я тебе расскажу невероятную тайну, о которой хочу сообщить во время ужина. А заодно проверю, как ты вообще умеешь слово держать…

Мне, по сути, уже никакой разницы не было, мог и сейчас выйти к народу и сделать официальное заявление. Конечно, трудно просчитать реакцию каждого и всего коллектива нашего в целом, но всё равно объявить о беременности женщин следует как можно быстрей. Но раз обещал в определённое время это сделать, вынужден придерживаться правил неразглашения. При этом как командир имею право информировать отдельных личностей по мере необходимости. В данный момент оная как раз и наступила. Ну, и заодно проверю, сможет ли Зоряна удержать в себе эпохальные сведения и как она будет ушедших с работы женщин отмазывать:

— Готова слушать?

— Я-то готова. А ты уже придумал стоящую сказку?

— Хе-хе! О подобном сказки не рассказывают! — перешёл я на торжественный тон. — О таком впоследствии слагают легенды! И не улыбайся! Над таким даже шутить нельзя! — Зоряна, скорей всего, прониклась, напряглась и перестала улыбаться. И я перешёл на шёпот: — На Дне случилось то, чего ещё никогда не было! По крайней мере, не было за период устроения здесь каторги… Сразу три женщины (и ты понимаешь, о ком я говорю) волею различных обстоятельств и невероятных совпадений… оказались беременны! И в обозримом времени станут мамами!.. — сделав паузу, на этот раз выжидательную, я с участием присмотрелся к собеседнице и со вздохом кивнул: — Да уж! Такие вот дела… Теперь ты понимаешь, как сложно мне сейчас, как трудно вам, женщинам, придётся без нас, мужчин, и как нам всем теперь нужно ограждать двойняшек и Ксану от любой тяжёлой или вредной работы…

Ещё раз вгляделся в затуманенные глаза Зоряны и удивился, насколько мои слова её ошарашили, шокировали и вогнали в некий ступор. Но жалеть её не приходилось: сама напросилась на знание великой тайны, вот теперь пусть и мучается. Или чем она там занимается сейчас?.. А у меня других дел хватает. О чём и напомнил:

— Пошёл я… Мне ещё с дверью возиться…

Стал поворачиваться, как произошло для меня совершенно неожиданное действо: Зоряна рухнула на колени, намертво обхватила меня за ноги и натужным шёпотом пролепетала:

— Умоляю!.. Миха, сделай и мне ребёночка!..

Я чуть сознание не потерял от нахлынувших на меня эмоций! Причём волн некоего эмпатического удара было две, со стороны женщины и от сумбура мыслей у меня в голове:

«Да что же это такое?! Как же я самое главное упустил?! До чего ж я самонадеянный и недалёкий болван! Они же все могут захотеть детей!.. И не просто захотеть, а и потребовать?.. Ой! Бежать надо!.. Груаны! Где груаны?! Они же там, возле будущих матерей… Ё-ё-ё-ё моё! Как же я влип!..»

Наверняка от меня в стороны понеслась такая волна паники, испуга, а то и ужаса, что Зоряна несколько пришла в себя, сумела понять гнетущие меня мысли и продолжить свои мольбы уже более связно и конкретно:

— Миха, ты ни в чём не сомневайся, я всё устрою и всё, что надо, придумаю! И на твои чувства, и на статус жены нисколечко не претендую. И все остальные мои подруги никогда ни о чём не догадаются! А по поводу беременности… Мы с тобой тоже что-нибудь придумаем!.. Или о ком-нибудь что-нибудь сочиним! Главное, не отвергай меня сразу и не спеши уходить немедленно!.. Поверь, всё у нас получится, и всё будет хорошо!

Я даже головой потряс от нереальности создавшейся сценки. Подобное должно как-то твориться наоборот: ну там рыцарь, стоя на коленях, прекрасную даму убалтывает на близость или хотя бы на благосклонный взгляд. А как это всё будет смотреться со стороны? Застань нас сейчас кто-то из нашего колхоза, спектр домыслов будет невероятно широк. Начиная от угрозы с моей стороны убить несчастную женщину за какой-то проступок и кончая моим требованием отдаться мне же здесь и немедленно. Ну а несчастная жертва, мол, умоляет меня её пожалеть и отпустить. И никто, ни один фантазёр не догадается об истинной подоплёке творящегося действа.

А мне уже было плевать на чьё-то мнение и на то, что народ может подумать обо мне плохо. Я зациклился на одном: немедленно вырваться из мёртвой хватки женских ручек. И уже жалел о том, что проболтался преждевременно, что сам не продумал всех последствий подобного поступка, что Зоряна вдруг оказалась такой сильной и что она вообще… слишком живая стала. Нехорошо, конечно, но я подумал:

«Не успел бы я её тогда спасти от гангрены, сейчас бы сразу несколькими проблемами было бы меньше! — и тут же мысленно завопил от уколов совести прямо в темечко: — Да, да! Я не прав! И больше так думать не буду! Самое честное слово! — чуть попустило в голове, зато стало колоть в руки, когда я непроизвольно уже пытался вырваться из захвата, чуть ли не ломая женские пальчики. — Ладно, ладно! Стою я… И разговариваю… Ага! И компромиссы ищу… И постараюсь её не обидеть!..»

— Ты вот что… — начал я в растерянности, оглядываясь воровато по сторонам. — Встала бы… а то некрасиво… И этот смотрит, Хруст…

— Ты про меня думай, а не про него! — шептала женщина. — Скажи только да! Или хотя бы пообещай, что всё обдумаешь и сам всё устроишь! Хорошо?

Меня это уже начало бесить, и я больше по причине нежелания оставаться в таком глупейшем положении, чем соображая реально, что говорю, пробормотал:

— Ну всё, всё… как-нибудь утрясём эти вопросы… Только вставай и не стой на коленях…

Женщина вскочила на ноги, как отлично выдрессированный новобранец, преданно заглянула мне в глаза и с придыханием отчеканила:

— Я тебе верю! И буду ждать! — после чего резко развернулась и убежала к тому месту, где велись в нашем лагере основные работы.

А я ещё пару минут стоял на месте, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Потом заставил себя присесть на ближайший валун, потому что так легче думалось. И жалел, что не смог заставить себя быть в разговоре резким, строгим и циничным. Получалось, что пусть и косвенно, пусть и не совсем конкретно, но я всё-таки дал некое обещание и теперь даже представить себе не мог, как от него отвертеться. Наиболее оптимальный вариант виделся один: Зоряна не сумеет удержать язык за зубами и растреплется об эпохальном событии немедленно. Ну… или в течение оставшихся до ужина часов. Тогда у меня будет полное право заявить: ты меня подвела, так что теперь ничего не требуй!

Увы! Не с моим счастьем так легко решать подобные проблемы! Вспомнив, какие были глаза у Зоряны во время последней сцены, я только тяжело вздохнул: имея иные цели и желания, человек собственный язык быстрей откусит, чем даст повод обвинить себя хоть в единственно неверно сказанном слове.

Наткнулся на сочувствующий взгляд когуяра и попытался улыбнуться:

— Что, друг, у ваших воинов такие же проблемы с женскими особями?

— Не помню… — тот склонил голову набок, словно и в самом деле силился вспомнить нечто важное. А может, и просто неспешно рассуждал вслух: — Моя мать проблем отцу не создавала… про остальных — понятия не имею… Но две жены — редкость… Три — такого не было… Кажется… Слишком накладно, дорого… А вот про людей… Считается, что человеческая женщина дороже в содержании… в полтора раза… И за нанесённые им обиды мужчины расплачиваются гораздо большим трудом. Сказка даже такая есть…

Скорей чтобы отвлечься, я поинтересовался:

— И в чём смысл той сказки?

Когуяр толком смысла не знал, мораль тем более не понял своим детским на то время умом, зато суть уловил хорошо. Некий охотник выручал друга из беды и для этого непосильно работал целый год. А когда решил то же самое сделать для своей женщины, то ему пришлось трудиться в поте лица целых полтора года.

Когда я понял, что это вся история, только раздражённо пожал плечами:

— Тоже мне, сказочники! Банальности только повторять… Чип мне тоже утверждал, что женщина дороже мужчины в полтора раза… Ладно, брат по разуму, если ты не голоден, то пойдём-ка мы к той самой двери, постоим, подумаем… Да с одним молчащим партизаном пообщаемся… Чамби! Тащи своего информационного симбионта на допрос!

И мы все трое поспешили к бронированному, охраняемому и неприступному входу в каменный замок. Там уже побывали, осмотрели и ощупали преграду все без исключения члены нашего коллектива. Неизвестное оружие на людей совершенно не реагировало, словно тех не существовало. Да и Хруста, как я понял, скорей не ударило, а попросту отпугнуло неприятными ощущениями, явно намекая подобному существу, что ему здесь не место и это собственность подданных империи Альтру.

Дверь тоже не реагировала на иных.

Но именно она меня и натолкнула на прочие мысли, которые спешил теперь проверить на практике. Рассуждения мои не отличались от прежних дум большой изощрённостью. Простая логика подсказывала: коль жилище большое, то в нём или в него обязательно должно быть несколько входов или выходов. Ну, не поверю, что прежний владелец, а точнее говоря, строитель всего этого, все внутренние загрузки, наладки и даже транспортировку мебели производил только через этот центральный портал. Да, Длань отсюда недалеко, что весьма удобно для проживающих, но ведь могли быть и резервные выходы? Или некие технические коридоры? Причём эти коридоры после использования наверняка заложили наглухо каменными блоками, а потом снаружи замаскировали деталями и материалами здешнего ландшафта.

Точно такая же стена была мною найдена в начале короткого прохода, который выводил из ущелья с Пирамидкой на просторы иных Синих Полей и прочих огромных каверн.

Но ходить по округе сейчас и с помощью «ока волхва» просматривать подобные стены — может оказаться действом безрезультативным. И уж наверняка длительным по времени. А ещё неизвестно, какой толщины те искусственные пробки и смогу ли я их рассмотреть. Я предпочитал более лёгкий путь, который мне поможет и забыться от переживаний последних событий, и потренироваться в умении «расшатать» логику искусственного интеллекта.

То есть следовало так запутать машинную сообразительность чипа-всезнайки, дабы он проговорился о нужных мне элементах здешней архитектуры.

Вот я и приступил к очередному раунду противостояния. И сразу признаюсь, я его проиграл вчистую. Как я только ни мудрил, как ни изгалялся с вопросами и с отдачей дивных, несуразных приказов, ничего у меня не получилось. Чип-партизан словно издевался надо мной. Молол ничего не значащую чепуху, ссылался на набившую оскомину некорректность и даже отказывался меня везти к: служебному входу для передачи экстренного сообщения; техническому люку для загрузки жизненно важных технических элементов; медицинскому блоку или госпиталю для доставки важных лекарств умирающему человеку; и… так далее и тому подобное…

Часа полтора — в бездну вакуума бесполезности!

Зато в одном из ответов прозвучало уже знакомое предложение. И не суть важно, что я перед тем спросил, неважно, что конкретно пытался выяснить. Но когда вновь услышал ценнейшую подсказку, которую к тому же косвенно подтверждал в своей недавно рассказанной сказке Хруст, получил очередной шок в своей жизни. Причём очень солидный и продолжительный шок. Потому что минуты две, а может, и больше, точно не дышал.

Со стороны чипа прозвучало:

«Женщина по своей природной ценности и моральной значимости стоит в полтора раза выше, чем мужчина!»

А потом у меня в голове словно какие-то пазлы стали складываться: один плюс половина — равняется полтора. Десять плюс половина — равняется пятнадцать. В поясе для груанов — пятнадцать ячеек. Пятнадцать — это сумма десяти и пяти. Мужчина — это десять. Женщина — в полтора раза дороже. Это значит — пятнадцать!!!

Просто? Невероятно просто!

И спрашивается: чем я думал раньше? И почему об этом на Дне никто раньше не додумался?

Или сложно? Особенно учитывая невероятную стоимость «ничейного» груана? Невероятно сложно! Ибо никто не станет терять ещё целых пять симбионтов, рискуя в борьбе и поиске за каждый собственной жизнью.

Это мне сейчас легко! На серпансе, да с таким уникальным инструментом, как вимлач! Ха! Да я мог ещё в тот же день, когда мы одарили двух женщин десятыми груанами, одной ещё пяток втюхать для эксперимента и посмотреть, что у нас получится. Мог? Запросто! Если бы… Ну да… читай выше: если бы… думал нужным местом.

«Кстати! А чего это мне так плохо стало? — появилась тревожная мысль в сознании. — Тьфу ты! Я же не дышу!»

Словно вынырнув с громадной глубины, бурно задышал, стараясь провентилировать застоявшиеся лёгкие. Живу вроде недолго, но разные причины смерти пришлось наблюдать, но чтобы человек чуть не умер из-за того, что задумался и перестал дышать?! Уму непостижимо!

Только потом вспомнил, кто я, где я и что мне надо сделать немедленно. А так как восседал я в тот момент на Чамби, ожидая, что тот меня отвезёт к прочим, замаскированным воротам дворца, то попросту дал иную команду серпансу-управленцу:

«Отвези меня к моим супругам!» — и тот повёз со скоростью очень быстро идущего пешехода. А я себя мысленно похвалил за умное решение. Не придётся лично сбивать ноги, метаться по нашему огромному лагерю и разыскивать своих красавиц для совершения ещё одного эпохального действа.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я