Миссии – избыточны

Юрий Иванович, 2018

Поль Труммер по специальности поощер. То есть человек, умеющий снимать усталость другим разумным. Помимо этого, обладает талантами ушлого переговорщика и грамотного дипломата. Потому и востребован владыками своего мира в разных деликатных и не очень миссиях. Потому и приблизился слишком к телам и делам демиургов, получая от них немыслимые награды. Потому и стал объектом желчной зависти иных приближенных. Потому… его и убили. Или не совсем убили?.. А отправили на перерождение?..

Глава 7. Куда идти?

Пока собирались, искали повозки, проводили обмен и грузились, Труммер не стал гнать ачи в шею. Решил, что всегда успеется. Да и глухая ночь уже наступила. Правда, глухая она оставалась для природы и чисто условно, всё-таки холодное светило Скаль давало вполне достаточно освещения. А вот для маркиза и его окружения праздник только начал раскручивать свой маховик веселья, танцев и обжорства. Вся цитадель сияла цветными электрическими огнями, а остальной комплекс строений вокруг неё красиво подсвечивался прожекторами и мерцающей иллюминацией.

На это библиотекарь заметил с ворчанием:

— Использовать электричество у нас разрешено только знати и богатым нуворишам. Глянь, что творится!.. Тогда как в городке только два фонаря на главной площади горит, и то не всегда.

Кстати, в процессе погрузки он представился настоящим именем, хотя и не отказывался от прозвища:

— Крепышом меня назвали уже в тюрьме, и я не против такого лестного прозвища. Но имя моё от рождения Самуэль. Самуэль Канта́ри, к вашим услугам. Потомственный хранитель книг. Эта семейная должность за нами числилась с моего прапрадеда. И вот на мне, похоже, оборвалась.

Веснушчатого паренька звали Патрик, и попался он на инкриминированном ему изнасиловании. Хотя сам он утверждал, что с дочкой городского архитектора у него всё складывалось по полному согласию. Просто вмешались злые братья девушки, да и её отец ничего не хотел слышать о подобной партии. Вот и запроторили паренька в темницу по надуманному обвинению.

Про Тумбочку он и спрашивать не собирался, но та сама словоохотливо рассказала о себе всё самое главное:

— Местная знаменитость. Любительница выпить и подраться. Моя стезя — тотализатор и споры по любому поводу. Но чаще всего меня заталкивали в темницу в невменяемом состоянии, когда меня специально подпаивали проигравшие конкуренты. И я уже в шестой раз получаю свободу как выжившая с метлой.

Поль слушал её и недоумевал. Как может разумный человек много раз наступать на одни и те же грабли? Почему не уйдёт отсюда как можно дальше? Почему не поищет лучшее место под светилами в этом довольно благоприятном, мирном и богатом королевстве? И ладно бы только это… Но почему эта разгульная особа настойчиво считает себя женщиной? Из-за наличия груди? Зато по всем остальным признакам она натуральный мужчина. Не лучше ли так им считаться по всем факторам и по всем статьям? Наверняка жить стало бы проще и понятней для окружающих.

Но вслух задавать вопросы не стал, всё равно надо избавляться от такой подруги (или товарища?) как можно быстрей. Что ему ещё очень не хотелось, так это оставаться в этом месте хотя бы лишний час. Мало ли чего в голову взбредёт упившейся местной знати? Ну и самое главное: он теперь вспомнил все основные события своей жизни! Или почти все… В полном приключений прошлом просматривалось слишком много несуразностей и смертельная опасность, но в любом случае следовало хотя бы дать о себе весточку сестре Ласке, лучшей подруге Галлиарде и верным, проверенным друзьям.

Как это сделать? И стоит ли сообщать о себе дэму своего сектора Бенджамину Надариэлю? Несмотря на близость к этому властному божеству и некую взаимную симпатию между ними, следовало хорошенько подумать, прежде чем вновь связываться с властелином всего сущего, творцом грядущего, повелителем миров… и прочая, прочая, прочая.

А пока следовало убраться отсюда подобру-поздорову. Вот Труммер и скомандовал:

— В путь! Уезжаем немедленно!

Без возражений не обошлось:

— Вообще-то лихих людишек в королевстве очень мало, вешают их довольно быстро, — стал информировать Самуэль Кантари. — Но именно в эти дни праздника разные разбойники сюда слетаются, словно мотыльки на свет. И порой они пострашней любых рыцарей действуют, потроша загулявших путников и устраивая неожиданные засады на разъезжающихся гостей.

— К тому же через несколько часов, — заметила Умба, — с пиршественных столов начнут сносить великолепные блюда, угощая ими всех, кто во дворах находится. А нам сами боги велели подкрепиться после таких треволнений и выпавших испытаний.

— Ну, раз велели, оставайся, — радуясь в душе такой причине, заявил Поль. — А нам некогда! — и уже специально для бывшего библиотекаря: — И нам ли, с такой грудой оружия, бояться каких-то татей? Поехали!

Не успел он отвернуться, как Тумбочка первой взобралась на козлы повозки, разобрала вожжи и деловито, чуть ли не угодливо поинтересовалась:

— Куда править, командир?

Смотрелось это весьма гротескно. Причём молодой Патрик нахмурился и двумя руками перехватил удобнее копьё; опытный Крепыш сразу отрицательно замотал головой; ну и несколько местных слуг, которые помогали уборщикам с обменом и с приобретением повозки, сдержанно захихикали. Видимо, прекрасно все представляли, какие проблемы может создать такая вот попутчица. Да и Труммер всё это прекрасно понимал. Но он же чётко прочувствовал некий момент: стоит именно сейчас прогнать настырную ачи, как она может закатить скандал или устроить истерику. Вдруг этим привлечёт ненужное внимание маркиза? Или кого-то из его своры? А оно им надо?

Поэтому он вначале возмущённо хмыкнул, а потом и сам стал забираться в повозку со словами:

— Едем в сторону Большой стены!

Громкое чмоканье, свист бича, и заработанный потом и кровью транспорт дернулся на выезд из внутреннего двора крепостного комплекса. При этом все четыре путешественника угрюмо помалкивали, пытаясь самостоятельно додуматься о причине именно такой цели начавшегося путешествия. Разве что Умба выглядела вполне довольной, она явно радовалась кардинальному изменению своей жизни.

Поль вполне удобно расположился на охапках сена и среди мешков с овсом и глядел только на впереди расположенную дорогу. А потому не обратил внимания на трёх слуг, оставшихся на месте и начавших оживлённо между собой переговариваться. Затем осмотрел ещё раз добротную и вместительную повозку, которая им досталась, и запоздало подумал:

«Каково расстояние отсюда до Большой стены, я так и не поинтересовался… А с другой стороны, это и не так важно. Главное, что двигаемся в нужном направлении».

Теперь следовало как-то упорядочить и обдумать вернувшиеся к нему воспоминания. А вот с ними оказалось не так всё просто. Они вызывали скорей озабоченность и опасения, чем радость, надлежащий оптимизм и блаженное спокойствие.

Чётко прорисовалось самое страшное — картинка его гибели. После выполнения задания Азнары Ревельдайны, в глаза называемой Непревзойдённой, а за глаза Коброй, вполне естественно ожидалась небывалая награда. Всё-таки Поль вместе со своей уже официальной супругой Азой Рейной не просто погулять сходили, а целый мир спасли. Тот самый Аверс, где Непревзойдённую чтили как высшую богиню всего мироздания. И вроде как авторитет у неё имелся среди пейзан, как святой личности, доброй, умной, щедрой и справедливой.

Тем не менее во время обозначения награды эта самая «щедрая» богиня поступила невероятно. Она попросту отдалась а’перву, одарив его бурными и продолжительными ласками. То есть повела себя в тот момент как несдержанная, изнывающая без секса портовая шлюха. А ещё точнее, практически изнасиловала Труммера.

Деяние, в общем-то, вполне прозаичное, если подходить к этому формально. Всё дэмы мужского и женского пола не отказывали себе в фривольных удовольствиях с простыми смертными. Для этого к их услугам имелось население всего ДОМА. А уж в своём секторе они творили всё, что им в голову взбредёт. Та же Кобра устраивала в своих дворцах такие оргии, что от перерасхода сил некоторые ачи-красотки погибали. Так же практиковалось наличие вокруг дэмов сонма близких фаворитов, всегда готовых на всё и вся. Вот уж где существовал серпентарий ненависти, наушничества, подлости и предательства, который старались держать под контролем байни (первые советницы и наперсницы у богинь), управляющие Имением и главные консулы.

Но в случае с Полем сам факт его прелюбодеяния с дэмой имел сразу несколько не поддающихся объяснению странностей. Или наоборот, легко прогнозируемых выводов. Так, Азнара заранее отправила своего двойника Азу (она же супруга Труммера) по неведомым делам, явно желая скрыть от той предстоящий момент близости. Хотя дэмам подобное не присуще, они и так полные хозяева в ДОМЕ всего сущего. Они плевать хотели на мнение себе подобных, чего уж заморачиваться с каким-то двойником?

Скорей всего и приближённые Кобры не ставились в известность о её связи с простым смертным. Но ведь это не факт, что даже богиня, и даже в своём Имении держит всё под полным контролем. Так что наверняка кто-то что-то заметил, сопоставил, догадался, а то и подсмотрел непосредственно. Выводы тоже сделались верными: как бы богиня вдруг слишком не увлеклась шустрым а’первом. Чтобы этого не случилось, его лучше убрать сразу, не откладывая это всё на потом, когда фаворит быстро перехватит бразды правления в свои руки.

Вот и получилось, что некие заговорщики среагировали моментально. Услышав приказ Азнары главному консулу подвезти молодую пару домой, они активировали хитрые мины, заложенные во флайере генерала. Что он, что его пассажиры не подозревали о свой скорой гибели.

В этом плане чётко вспомнился момент отлёта из Имения Ревельдайны. Поль чётко видел в одном из окон, как ехидно и торжествующе улыбалась Л’укра Бзань, та самая верховная байни, что с ощутимой ненавистью всегда присматривалась ко всем посторонним в Имении.

«И не только к посторонним, — припомнил Труммер. — Ни для кого не секрет, что главные консулы и их подчинённые в секторе Кобры мрут как мухи. Значит, это жу-жу неспроста, кто-то там устраняет всех, кто оказывается близко к телу богини. Сама она не стала бы заниматься такими мерзостными делишками, особенно если припомнить о её положительном авторитете в мире Аверс. Скорей всего байни не смогла упустить возможность уничтожить не только наглого а’перва, но и главного консула. Или она покушалась только на генерала?..»

Пока сей вопрос являлся неактуальным. Зато факт, что попавшие в катастрофу смертные скорей всего погибли. Но и это утверждение показалось спорным:

«Ведь я выжил! — спорил с невидимым оппонентом Поль. — Пусть меня для сборки тела и лечения пришлось запроторить в Лаборатории! Главный консул тоже мог спастись. Ведь слышал я, как мой дэм Прогрессор хвастался таким же флайером. Ещё и утверждал, что для пилота имеется катапультируемое кресло. Значит, Аза Рейна тоже могла выжить?.. Почему бы и нет?.. И её тоже подлатали в Лаборатории?.. Хм! И она могла погибнуть от лап того монстра, что меня разбудил… Или сгореть потом в пожаре… О господи! — От нового воспоминания он чуть не впал в моральный ступор: — Я ведь Азе признался в момент катастрофы, что занимался сексом с дэмой!..»

Почему-то именно этот момент вызвал самую реальную душевную боль, накрыл волной отчаяния и настоящей паники. Показалось, что весь мир зашатался, все устои рухнули, а от стыда и раскаяния захотелось немедленно умереть. Лишь бы больше не терзаться запоздалым раскаянием:

«Зачем я это сделал?!. Болван! Ну кто меня за язык тянул?!. Хотел покаяться?!. Зачем?!. О-о-о-о!.. Лучше бы я этот язык себе откусил!.. И что теперь будет?!.»

Почему-то в сознании царила уверенность, что маркиза Рейна выжила и теперь уже точно не простит. Когда они были в мире Аверс, со своей миссией, Аза блюла свою святую девственность, стойко сопротивляясь даже законному супругу. Правда, обещала потом наградить своего возлюбленного сторицей. И фактически домой к Полю они летели-спешили ради той долгожданной и взлелеянной первой брачной ночи.

И что теперь? Аза терпела и мучилась, страдала и во всём себе отказывала. Тогда как он… Похотливое животное, не смог удержаться от измены! И не важно, что пришлось кувыркаться в кровати с самой богиней, факт измены так и остаётся таковым. Ибо сам виноват! Мог бы и догадаться заранее, что грозит конкретно. Мог бы и схитрить, придумать что-нибудь, извернуться, притвориться больным, раненым… мёртвым, в конце концов! Раньше-то всегда выходил сухим из воды, умел предвидеть, умел предвосхитить, умел выкрутиться…

Прокручивая всё это раз за разом в сознании, Труммер впал в такую меланхолию, что впору показалось поворачивать назад, а потом и скрыться до конца жизни в Диких землях. Остановили его от этого поступка переживания за сестру, подругу и друзей:

«Как они там? Справляются ли учительницы с воспитанием Ласки? Что предпримет Галлиарда, когда узнает о моей гибели?.. Она ведь такая отчаянная, ни перед чем не остановится. Наверняка обвинит Кобру, после чего будет безжалостно уничтожена если не самой Ревельдайной, то нашим Бенджамином Надариэлем. Ведь никто не имеет права сказать плохое слово в адрес дэмов. Иначе — смерть!.. Следовательно, надо как можно быстрей возвращаться домой…»

Вынырнув из своих размышлений, Поль оглянулся по сторонам, пришёл в себя и громко возмутился:

— Умба, почему плетёмся так медленно?! Подгони-ка этих кляч, иначе сдадим их на колбасу в ближайшем селении! Давай, давай!

Под щёлканье кнута и залихватский посвист кони резко ускорились, и повозка загрохотала по тракту. Труммер спешил домой.