Над островом чёрный закат

Юрий Колонтаевский, 2018

Мир, представленный в хрониках, не является вымыслом. Присущие ему черты вполне осуществимы и во многом соответствуют уже принятым в человеческом муравейнике или еще только прорастающим побегам зла – при всеобщем попустительстве. Со временем жители Земли, как ни крутись, испытают на собственной шкуре эти возмутительные, но настойчиво зреющие новации. Мы же, живущие одним днем, никак не можем поверить, что наш обманчиво мирный горизонт уже окрашен в мрачные цвета грядущей катастрофы.

10

— Господин Клупп, — торжественно возгласил робот из охраны дворца Владетеля и легонько подтолкнул Клуппа в спину.

В кабинете Координатора, куда Клупп вошел, кроме кресла хозяина и письменного стола перед ним, был единственный стул для посетителя, стоящий у стены.

Клупп направился к столу и, только подойдя ближе, обнаружил хозяина кабинета, притаившегося за монитором.

— Приветствую вас, господин Координатор.

В ответ последовала отмашка бледной расслабленной кистью руки и — молчание. Клупп сделал вывод: ему предложили садиться. Он уселся на стул и принялся ждать. Время шло. Наконец, выдержав паузу, Координатор поднял лицо. Блеклые, утонувшие в воспаленных веках глаза вельможи, перед которым трепетали смертные, уставились на Клуппа, бесцеремонно рассматривая его. Клуппу сделалось не по себе под тяжелым сверлящим взглядом вельможи, в котором присутствовала бесконечная усталость и, как следствие, полное безразличие ко всему на свете. С их недавней мимолетной встречи господин заметно сдал — потускнел, осунулся.

— Я обещал пригласить вас, — заговорил Координатор монотонным скрипучим голосом, — да все как-то не получалось. Было не выбрать паузу, достаточно протяженную для спокойного обсуждения наших проблем. Однако жизнь подпирает, как ни уворачивайся, потому я счел недопустимым откладывать далее нашу встречу. Итак, чтобы сэкономить время, сформулирую основные вопросы к вам. Первое. Меня интересуют параметры Системы, существующей сегодня. Второе. Нуждается ли Система в модернизации. Если нуждается, то каков объем работ и сроки исполнения. Третье. Удовлетворяют ли вас возможности вживленных чипов, и если нет, не следует ли немедленно разработать и запустить в производство новые образцы. Как видите, я краток, прошу столь же кратко ответить на поставленные вопросы. Повторяю: времени много нет.

— Приступая к разработке Системы, — заговорил Клупп, — Харт поставил перед коллективом ограниченную задачу: сначала дистанционно в ручном, а в перспективе в автоматическом режиме определялся критерий работоспособности человека. Для родившегося ребенка или глубокого старика этот критерий называют также критерием жизни. В дальнейшем для решения задачи в полном объеме была сформирована последовательность операций в виде цепочки элементарных действий. Руководить процессом должен был человек-оператор, сопряженный с устройством управления. На первом этапе оператор вводит конкретный код подлинности, который инициирует излучение зондирующего сигнала, воспринимаемого единственным чипом с тем же кодом. Чип оживает, приняв сигнал, и в ответ на раздражение генерирует сигнал обратной связи, содержащий информацию о жизненно важных системах человека. Информация подвергается автоматическому анализу, в результате которого вырабатывается интегральное решение, содержащее как рекомендации по лечению субъекта, если таковое признается целесообразным, так и понуждение к самоликвидации.

— Это все? — перебил Координатор.

— Нет. Еще кое-что есть. На следующем этапе разработки должно быть предусмотрено непрерывное автоматическое сканирование всего населения Острова по всем кодам подлинности. Эти исследования проводились в соответствии с параграфами 16, 17 и 26 Закона. Оставалось добавить технически несложную функцию — процедуру утилизации отбракованных субъектов. Причем для осуществления этой функции предлагалось приспособить самих субъектов. И эту задачу удалось решить. К счастью, вживленные чипы исходно содержали избыточный функциональный запас, и этот последний шаг выполнялся без каких-либо доработок. В результате Система достигла совершенства и, как мы говорим, замкнулась по всему функциональному многообразию. Таково ее нынешнее состояние. Смею утверждать, что Система не нуждается в модернизации, напротив, ее возможности далеко не исчерпаны. В подтверждение нашего успеха и в память об учителе Харте я принял решение публично продемонстрировать еще один, последний, на этот раз портативный, вариант устройства управления, который по его предложению назвали аннигилятором. Харту успели доложить об успешном завершении всей разработки. Он ознакомился с результатами испытаний и долго не мог поверить, что такое возможно на самом деле, хотя использованный эффект был им самим теоретически предсказан в давней работе. Он даже подозревал подтасовку фактов… Правда, позже он признался, что просто пошутил. Что касается причины гибели учителя, мой вывод состоит в следующем: во время аудиенции Харт наотрез отказался говорить об аннигиляторе как о завершенном изделии, а его собеседник горячо настаивал на своем праве получить заказанный им прибор в собственность. Не исключаю, что кто-то заранее донес ему о полном успехе испытаний. Я точно не знаю, почему учитель не захотел, чтобы аннигилятор попал в руки нашего господина, этот вопрос вне моей компетенции, но с полной уверенностью заявляю: Харт поплатился жизнью именно по этой причине.

— Неужели все настолько серьезно? — спросил Координатор.

— Конечно, — сказал Клупп. — Вы должны знать, что человек, владеющий аннигилятором, приобретает возможность нападать избирательно и очень результативно. Причем подвергшийся нападению никогда не узнает, кто на него покусился, разумеется, если выживет.

— Об этом позже, — остановил собеседника Координатор, и впервые Клупп различил на лице вельможи тень довольной улыбки. — Как же мне повезло, что я догадался обратиться к вам. Я давно подозревал, а теперь уверен, что только вы сможете исчерпывающе ответить на мои вопросы. Хотя сначала собирался выслушать другого специалиста, скажем, Морта. Кстати, я не предупредил вас: все, о чем мы говорим и будем говорить, является государственной тайной и не должно выйти за пределы моего кабинета. Исправляю это упущение теперь. Надеюсь, господин Клупп, вы понимаете, какая ответственность ложится на вас, если произойдет утечка — случайная или преднамеренная. Не буду скрывать также, что у меня нет желания расширять круг людей, знающих о моем внимании к Системе.

— Понимаю, господин Координатор, — сказал Клупп. — Я готов отвечать, но… не я один знаю о том, что вы пригласили меня на беседу.

— Разумно. Только никто не знает, о чем конкретно мы говорим. Не так ли?

— Наверное.

— Хорошо. Подведем предварительный итог. Новейшее устройство управления, которое вы называете аннигилятором, изготовлено и испытано. Так?

— Да. Этот экземпляр сейчас в моей лаборатории. Я назначил день публичной демонстрации для специалистов. Кстати, то же устройство, прототип в усеченном виде, было изготовлено и передано…

— Не нужно произносить имени… — предостерег Координатор. — Мне оно известно. Хотелось бы знать, что означает в усеченном виде?

— Была оставлена единственная функция — после введения кода подлинности немедленно начинает действовать безусловный приказ спуститься вниз и закрыть за собой дверь.

— Значит, — перебил Координатор, — именно это устройство было… использовано недавно?

— Дважды. Первым был учитель Харт, придумавший функцию подавления, но так до конца и не поверивший в возможность ее реализации.

— И напрасно, — произнес Координатор. — Впрочем, поделом Харту, не следовало быть таким вызывающе умным — это подозрительно. А второй?

— Смотритель лесов.

— Этот заслужил. А вот Харта мне искренне жаль. Он один работал… остальные делали вид.

— Не хочется думать, что отличная работа может быть поводом для наказания.

— И не думайте. Отличная работа не всегда поощряется, но наказывать… Впрочем, оставим вопросы служебной этики специалистам и продолжим. Вы упомянули о публичной демонстрации ваших достижений.

— Устройство, о котором мы говорим, существенно отличается от прототипа. Демонстрироваться будет совершенно другой принцип сбора и обработки информации. И другой способ управления объектом.

— Вот здесь, пожалуйста, поподробнее.

— Сначала о некоторых недостатках существующей Системы. Первое. До сих пор не удавалось четко оговорить критерий минимальной трудоспособности. Мы сформулировали и поставили перед институтом здоровья определенную задачу. Надеюсь, они справятся… рано или поздно. Второе. Предложенная самоликвидация затруднительна или невозможна, так как двери, следовать к которым предлагается назначенным клиентам, не настолько широко распространены, как хотелось бы. Придется расширить сеть приема, но тогда весьма сложные и дорогие установки большую часть времени будут простаивать вхолостую, потребляя энергию, так как принципиально должны быть готовы осуществить процесс ликвидации немедленно. С экономической точки зрения это нецелесообразно.

— Разумно, — сказал Координатор. Было видно, что он теряет терпение. — Однако вернемся к новинке.

— По техническому заданию предлагалось разработать такой способ управления, который позволил бы сначала связаться с чипом выбранного человека по коду подлинности, а затем подать команду на подавление подвижности.

— И в результате?.. — не выдержал Координатор.

— Паралич. На некоторое время. В зависимости от уровня воздействия и физического состояния объекта. При максимальном уровне — паралич навсегда, что означает смерть.

— Чем же ваше новое устройство принципиально отличается от существующего? Ведь команда на самоликвидацию в прототипе уже присутствует.

— Это так. Но как добиться результата воздействия, если речь идет, например, о поле боя? Человек, получив команду, начинает лихорадочно искать дверь? Хлопотно, не правда ли?

— Убедительно. — Координатор замолчал, задумался. Но встрепенулся, поднял лицо, уставился на Клуппа. — Господин Клупп, вы сказали, что вариант, о котором говорите теперь, реализован. Я вас верно понял?

— Да, это так. Он не только реализован, но и испытан в лаборатории и даже в полевых условиях.

— А это что значит?

— Власти Континента поставили нам группу преступников, которым отказано в помиловании. Бедолаг разрешили использовать… в качестве расходного материала. Половина этой группы была истрачена во время государственных испытаний. Остальных сохранили для демонстрации.

— Сколько у вас таких устройств?

— Одно. Собираем еще два.

— Остановите эти работы. Немедленно. Одного устройства будет достаточно. Кто-нибудь, кроме вас, знаком с этими изделиями?

— Только на этапе сборки. На стадии отладки я работаю один в закрытой части лаборатории, куда остальному персоналу доступ запрещен. Задаю частоты связи, законы их изменения, настраиваю генератор подавления — все, что по-настоящему уникально и совершенно секретно.

— Поразительно, всегда и везде работает только один, — усмехнулся Координатор половиной лица.

— Он же главный объект для наказания, — напомнил Клупп.

— Ничего не поделаешь, так устроен мир, так устроены люди. Мне недавно объяснили любопытное явление — как работают шарниры, на которых подвешена дверь. Вот хотя бы эта. Сколько шарниров ни примени, вертикальную нагрузку несет один. И только когда он износится, его функцию будет исполнять следующий.

— Аналогия удивительно точная. Но где же тогда справедливость?

— Сложный вопрос, господин ученый. Но не удивляйтесь, в этом состоит один из законов природы — так было всегда. И что интересно, всегда будет. Однако вернемся к нашим баранам. Итак, вы собираетесь продемонстрировать эффективный способ воздействия на военную силу, скажем, на начальствующий состав. Причем по произвольной выборке.

— Именно так была сформулирована задача. У меня создается впечатление, что вы читали техническое задание…

— Нет, не читал. А почему вы так подумали?

— Потому что вы почти слово в слово повторили фразу о назначении прибора. Из преамбулы.

— Случайность. Просто я много думал об этом… Последнее время мне не дает покоя серьезная угроза для исступленных. Причем угроза внутренняя — самая страшная из угроз. Могут понадобиться новые подходы и инструменты. Я не знал, что вы занимаетесь этой проблемой. Интересно будет ознакомиться с вашими работами подробнее.

— Приходите на демонстрацию.

— Обязательно приду.

— У меня есть просьба, — сказал Клупп.

— Слушаю вас. — Координатор насторожился.

— Дело в том, что нам удалось изготовить новую модель биоробота. Уже не робот, но еще не человек. Экземпляр довольно любопытный. Я хочу представить вам это… существо. Можно?

— Он что, здесь с вами? Зовите.

Клупп поднялся, подошел к двери в приемную, приотворил створку, позвал:

— Никанор, ну-ка, поди сюда.

Из приемной донесся шум, следом грохот падения, крик:

— Как же ты мне надоел, тупица!

В кабинет ворвался разъяренный молодой человек. Его ярко-рыжие волосы горели, стеклянные глаза посверкивали.

— Я потрясен! — выкрикнул он, обращаясь к Координатору. — До чего же тупой этот ваш привратник. Наверное, от слова «врать», но точно пока не знаю. Меня очень плохо учат, особенно грамматике.

— И совсем не воспитывают, — задыхаясь от лающего смеха, выговорил Координатор.

— Согласен. Не воспитывают, а должны бы, коль скоро произвели на свет. Представляете, этот тип утверждает, что я такой же, как он, примитивный робот. Я опять что-то не то отчебучил? — обратился он к Клуппу. — Скажи, дядя. Чего молчишь? Не вижу второго стула. Принести из приемной или так постоять? Хотя мне без разницы, что стоять, что лежать. Но, следует отметить, хозяин у нас негостеприимный. Сразу видно, человек великий. Или робот? С ним нужно ухо держать востро. Не судите строго, господин, я дурак, — обратился он к Координатору. — Так меня называет дядя, когда гневается. Но он редко гневается. В наказание он не дает мне читать книжки. А почему? Потому что я запоминаю текст, а потом по полдня цитирую целыми главами — мешаю ему думать. Так мы пойдем? Я остро чувствую момент, когда нужно смываться…

— Можешь выйти из кабинета, но не дальше приемной, — сказал Координатор, — а мы с твоим хозяином обсудим, к какой службе тебя приставить.

Никанор немедленно исчез.

— Поясните, — обратился Координатор к Клуппу, — чем Никанор отличается от обычных роботов?

— Мы решили выполнить эту работу, когда в лаборатории радиоразведки получили устройство с необычными свойствами. Вообразите помещение, заполненное людьми. Люди говорят друг с другом. Наше устройство в течение определенного времени воспринимает все звуки, даже очень слабые, в радиусе пятидесяти метров, фиксирует их, сжимает в короткий пакет и в определенный момент передает по радиоканалу в эфир. Причем частота, на которой передается сигнал, выбирается в довольно широком диапазоне по закону случайного распределения. Для приема таких сигналов пришлось изготовить приемник, способный воспринимать этот сигнал независимо от того, на какой частоте он излучается. Но главное, мы смогли построить дешифратор, анализирующий принятый сигнал. На выходе дешифратора формируются файлы, содержащие обсуждение определенных тем. Файлы фиксируются по отдельности и в дальнейшем могут быть оформлены в виде документов. При этом приоритет отдается тем обсуждениям, в которых содержатся заданные ключевые смыслы. Например, сегодня вас интересуют разговоры о погоде или о подготовке экспедиции на Терцию. Вы задаете темы разговоров и этим определяете текст, который будет выведен первым, если, конечно, в действительности такая тема была затронута. Скрытность канала непреодолима. Обычный узкополосный приемник, конечно, примет этот сигнал, если оператор или автомат смогут мгновенно настроиться на несущую частоту, что весьма затруднительно. Но проанализировать его, расщепить, так сказать, на искомые составляющие не смогут. Принятое сообщение будет выглядеть как одиночный импульс шума. Ничего полезного извлечь из него не удастся.

— Очень интересно, — сказал Координатор. — Вы продолжаете удивлять меня, Клупп. Как же вы собираетесь поступить с Никанором?

— На этот счет у меня пока никаких соображений. Будем совершенствовать дальше. Вдруг пригодится.

— Вот что, дорогой господин Клупп, — сказал Координатор серьезно. — Предлагаю сдать это чудо в аренду. Мне.

— Я с удовольствием подарю его вам, господин Координатор.

— А приемник?

— Разумеется, вместе с приемником.

— Договорились, — сказал Координатор. — А теперь, простите, дела, дела…