Звездный туризм первой степени

Яков Дмитриевич Молчанов, 2020

Действие начинается в Приморской тайге, в месте, где главный герой случайно находит оставленный пришельцами корабль. Вместе с командой он совершает на корабле путешествие, сначала по Солнечной системе, а потом и дальний космос, соседнюю галактику. На долю путешественников выпадает много испытаний и радостей. Они исследуют загадочные объекты, попадают в переделки, воюют. Переживают, влюбляются, женятся и расстаются. По возвращению на родную Землю, это уже не группа туристов, жаждущих зрелищ, а сплоченный, готовый к решению любых задач экипаж. Этот рассказ предназначен для широкого круга читателей, наиболее интересен всем тем, кто, будучи взрослым, в душе остался любопытным подростком.

Глава 3.

Поиски экипажа

Делать нечего, придется идти пешком. Возвращаться обратно я хочу другим путем. Место, где стоит корабль, с высоты птичьего полета выглядит как трехлучевая звезда. К этому месту подходят три распадка. По одному я пришел, по другому распадку уйду. Северное направление мне кажется более перспективным, там должна быть дорога.

Так я и делаю. После получаса ходьбы вдоль русла ручейка я натыкаюсь на старую лесовозную дорогу. По ней несколько лет никто не ездил, она заросла высокой травой и молодыми деревьями, некоторые с руку толщиной. В нескольких местах дорога размыта, но тяжелая машина проедет. Мне важно пройти по ней до конца, чтобы знать, где она выходит на большую дорогу.

Идти достаточно удобно, не надо прорываться через лианы и колючки. Зарастают в первую очередь края дороги и ее середина, а колеи, накатанные до каменной твердости, свободны. Довольно быстро дохожу до наезженной дороги, ловлю попутную машину, и вот я дома.

Сначала надо немного отдохнуть, отоспаться, потом обдумать ситуацию. В экипаж можно набрать либо любителей космоса, либо людей, верящих в НЛО.

Тут есть о чем подумать. Обычные люди, к ним относятся и любители космоса, относятся к уфологам, как к ненормальным. Считают, что верить в пришельцев, — это полный бред. Даже больше: сумасшествие. Скорее, не так: считают, что у нас, здесь и сейчас, пришельцев быть не может.

А с другой стороны, любой, кто увидит корабль, поверит во что угодно.

Есть еще одна серьезная проблема. Если о корабле узнает государство, оно не перед чем не остановится, чтобы заполучить корабль в свои руки. Мы попадем в тюрьму, и надолго.

Придется изображать клуб по интересам, а полет — как игру; говоря современным языком, квест. Хорошо бы еще найти спонсора: запас продуктов для десяти человек, даже на месяц, это дорого. Вдруг запасы пищи на корабле испортились, или нам не подходят? Пищевые смеси пролежали девять тысяч лет! Точно просрочка! А я бы хотел иметь реальный запас пищи хотя бы на полгода, в худшем случае на пару месяцев.

Две недели днюю и ночую в Интернете. Создал сайт любителей полетов в космос. Желающие участвовать в квесте в первую очередь заполняют анкету. Это позволяет мне отсеять на самом первом этапе всяких ненормальных и ботов. Есть результат. Собрана команда из 15 человек. Есть среди них технари и лирики.

Основной упор делается на свободу. Человека не должны удерживать крепкие узы типа брака, детей, больной мамы да и других вещей. Со спонсором сложнее: богатые люди просто так денег не дают, они хотят гарантий, либо самим править бал. Поэтому обойдемся без спонсоров. Соберем деньги сами, кто сколько сможет. На месяц хватит, а там видно будет. Выбрано время самое благоприятное. Начало июня, весенние дела переделаны, если у кого есть дачные участки, то на них всё посажено, люди пошли в отпуск.

Когда я думаю, что смогу полететь в космос, у меня ноги трясутся. Даже когда пошел в первый морской рейс после училища, так не волновался.

Прибыли первые космонавты, все молодые, энергичные, умные. Расположились пока у меня дома, в свободных комнатах. Знакомимся, обживаемся. Вскоре подъезжают и остальные. Четыре человека из Новосибирска — Иван, Андрей, Света и Люда. Одна девушка из Хабаровска, зовут Оксана. Две девушки наши приморские, повар Алена и музыкант Анна, еще два человека в возрасте, тоже наши. Два друга, Михалыч и Кондратыч.

Шесть человек из Москвы и Московской области. Илья и Костя. А также Анатолий, Ксения, Аркадий и Тамара.

Собираем наличные деньги, кто сколько привез на участие в квесте, составляем списки продуктов, вещей и материалов. Набирается на большой грузовик.

Нанимаем для поездки в лес военный автомобиль «УРАЛ». Огромная трёхосная машина, плюс еще автобус для перевозки людей.

Выдвигаемся рано утром. Загружаем грузовик вещами и продуктами, сами садимся в автобус и едем. Настроение такое, словно в преддверии чуда, как в детстве перед походом в зоопарк. Так всегда бывает, когда собирается группа энтузиастов, единомышленников. Не хватает только песен. Впрочем, во времена гаджетов люди мало поют, больше слушают музыку.

Через час подъезжаем к повороту на лесную дорогу, высаживаемся из автобуса, расплачиваемся с водителем. Автобус разворачивается и уезжает. Тут как раз подъезжает грузовик «УРАЛ». Тяжело сворачивает с дороги, приминая молодые деревца и кусты. Вот она, наша русская чудо-техника, созданная для нужд оборонки, ей размытая обочина глубиной в пару метров нипочем. Огромный моторизированный монстр! Выезжает на лесную дорогу, останавливается, грузимся, я сажусь в кабину, остальные в кузов.

Медленно и монотонно двигается грузовик по лесной дороге, подминая под себя молодые деревья, и кажется, нет сил у природы его остановить. Огромные колеса переваливаются через камни, проваливаются в промоины, прорывая грунт протектором в размытых обочинах.

Только весело кричат люди в кузове, уворачиваются от свисающих над дорогой ветвей и сыплющихся в кузов сухих веток и листьев. Доехали до конца дороги, здесь большая площадка.

Когда-то здесь был склад срубленной древесины, здесь мы и разгружаемся и отпускаем водителя. Здесь, на заброшенном складе, до сих пор сохранилось несколько штабелей некондиционных бревен. Гниловатые и сухие — идеальное топливо для костров.

Ближе к кораблю можно подъехать, но лучше не надо. В целях безопасности.

А так, можно подумать, группа людей решила пожить в лесу: кого сейчас этим удивишь? Осталось километр до корабля. Вещи и груз на себе перенесем. Пару раз сходим, если надо будет.

Организуем импровизированный обед, с лесным чаем и вареной курицей. Я пока решаю не говорить об объекте, если кто испугается и побежит сдаваться, у нас не будет времени на взлет.

Назначаем ответственных за питание, установку палаток, переноску груза. Я должен сходить к кораблю в одиночку, дать команду на раскапывание грунта, запуск систем и оборудования. Посадку в корабль надо сделать быстро, не привлекая внимания.

— Ребята, дежурные! Я пройдусь, осмотрю дорогу дальше. Готовьте ужин.

— Хорошо, Владимир Иванович, мы Вас подождем.

Когда я подхожу к кораблю, то слегка удивляюсь. Грунта под кораблем как не бывало. Весь аккуратно уложен в овраг. Он даже замаскирован сверху прошлогодними листьями и мусором. Лишь в одном месте оставлено немного грунта, чтобы погрузчики могли заезжать на купол. Очень здорово у них это получается. Заезжают на купол, подхватывают ковш земли и мчатся к оврагу. В корабле тоже идеальный порядок.

— Капитан, приветствую Вас на борту «Сигнала»! — тожественно провозглашает Дося. — Можно Вас поздравить с успехом?

— Да, Дося, пожалуй, можно. Но есть закавыка: не знаю, сколько сбежит новобранцев, увидев корабль наяву. Одно дело участвовать в квесте, другое — реально увидеть корабль. Даже меня это зрелище слегка шокирует до сих пор.

— В любом случае место стоянки раскрыто. Либо прятаться в другом месте, либо самоуничтожение. Такие технологии не должны попасть в руки цивилизации, не достигшей просветленного уровня.

— Да, ты права, все эти технологии превратятся в оружие. Приводи все в рабочее состояние и взлетаем. Как тебе удалось вытащить погрузчики?

— Немного подумала, сравнила размеры, вывела их внутренними коридорами через пассажирский выход.

— И лифт выдержал?

— Выдержал, скрипел немного.

— Стартуем сразу же после того, как откопаемся.

— Вас поняла, Капитан. Приступаю к расконсервации главного двигателя.

— Дося, действуй максимально быстро, среди новобранцев есть люди, которые мне не нравятся.

— Хорошо, Капитан, включу систему сканирования местности. Как только купол откопаю, включу защиту от обнаружения. Не беспокойтесь, Капитан.

Выхожу на свежий воздух, там продолжают деловито сновать погрузчики. Скорость, с которой они работают, просто поражает. Секунда — они здесь, другая — они уже высыпают землю в овраг.

Иду в лагерь, там уже обжито и уютно. Горит костер, стоят палатки, варится еда. Подсаживаюсь к костру. Моя задача: продержать участников полета еще одну ночь здесь.

— Владимир Иванович, хотите чаю?

— Не откажусь, только сначала сделаю небольшое объявление.

— Друзья, сегодня нам предстоит ночевка в палатках, завтра с утра перенос снаряжения непосредственно к конечному пункту нашего путешествия. Поэтому можно веселиться, радоваться единению с природой, можно даже чуточку спиртного! Общение поможет лучше узнать друг друга. У нас совершенно не было времени пообщаться в неформальных условиях.

— Где мой чай? Горячий?

— Вот, Владимир Иванович, держите.

— Спасибо.

Все получилось как надо, молодежь веселилась, пела песни у костра, потом разбрелась по палаткам. Не обошлось и без конфликтов: Иван что-то не поделил с Костей. Костя — неприятный тип, всё ходил, предлагал то в карты с ним сыграть, то к девчонкам приставал. Не всё можно обнаружить по заполненной анкете, но таким, как Костя, в космосе делать нечего. Надо подумать, как от него избавиться.

Утро наступило внезапно. Проснулся я в состоянии разобранности и с головной болью. У меня есть одно незыблемое правило: не похмеляться. Так я внушаю своему организму, что пить плохо. Когда я вообще употребляю спиртное, я выпиваю три крохотных рюмки водки, а организм до утра все подчищает. И мне хорошо, и ему неплохо.

А тут я немного увлекся, молодежь умеет заразительно веселиться. Остальной народ тоже выполз из палаток без энтузиазма, хотя нашлись и «жаворонки»: кто встал пораньше, тот и приготовил крепкий чай.

Среди проснувшихся ранним утром людей есть Алена, хорошая девушка: мне повезет, если она останется в экипаже.

Думаю, к обеду надо выдвигаться. Сегодня сильно ответственный день, решается судьба экспедиции.

Не буду рассказывать, как мы собрались, шли, несли вещи и продукты. Все решили, что незачем два раза ходить, нагрузились так, что ноги подгибались. Главное, что дошли, и теперь мы стоим на поляне перед кораблем, который уже практически очищен от грунта. Красавец-корабль словно символ фантастически чужого мира, стоит, поблескивая тусклым серебром.

— Друзья, мы достигли цели нашего похода, — говорю я, — вы все думали и надеялись, что мы с вами будем играть в игру. Игрой было то, как мы сюда добирались. Теперь мы переходим на следующий уровень. Действительность еще фантастичнее: перед вами, друзья, реальная летающая тарелка.

— Раньше, в целях безопасности, я не мог вам сказать правды. Я знаю, что большинство из вас мечтали полететь в космос. Вот он — ваш шанс и исполнение вашей мечты. Вы пройдете обучение. Научитесь управлять механизмами и системами данного корабля, — все слушают меня затаив дыхание.

— У вас есть полное право отказаться, полет может быть опасен. Даже просто ехать на велосипеде или автомобиле опасно. Как в песне, «…трус не играет в хоккей…» Я лично готов рискнуть! Знаю, что все будет нормально.

— Поэтому вас пятнадцать человек, хотя для управления нужно всего десять. Но помните — это ваш звездный час и единственный в жизни шанс побывать в космосе. Вы — избранные. Только изберете себя сами. В программе — полет на Луну, далее — доступные планеты Солнечной системы и, может быть, Марс! Тот, кто откажется, потом всю оставшуюся жизнь будет себе локти кусать. Ну, кто со мной?

Я гляжу на строй стоящих передо мной людей и вижу, как до них доходит информация. Недоверие сменяется страхом, потом пониманием и надеждой. Им надо время свыкнуться с новой ситуацией.

— Десять минут на принятие решения, — говорю я им, поворачиваюсь к кораблю, машу рукой. Замершие на время построения роботы погрузчики снова начинают деловито очищать корпус корабля. Вздох удивления проносится над строем. Вот она — реальность.

— Можно подойти к кораблю, осмотреться, — строй рассыпается, — только не мешайте погрузчикам.

Экипаж (я надеюсь, что экипаж) разбредается по поляне вокруг корабля, который по мере освобождения от грунта становится все более величественным. Я даже не думал, что он такой огромный. Вот если футбольное поле было бы круглым, то каким-то таким.

Жилой отсек, который я видел, занимает лишь незначительную часть корабля.

Я внимательно смотрю на людей: у одних зрачки расширились от удивления, у других — от ужаса, у третьих — от восхищения. Себя я отношу к третьей группе.

За время знакомства с будущим экипажем я успел с некоторыми из них подружиться. Например, с Михалычем, человеком примерно моего возраста, бывшего летчика, летавшего на истребителях. Есть такие люди, с которыми полчаса пообщался — и словно всю жизнь их знаешь. Вот Михалыч из таких. И его друг Кондратыч, служивший с ним в одной части механиком, обслуживавший его самолет, тоже отличный человек. Они прослужили вместе долгое время. И жены их дружат, и дети тоже.

Выйдя на пенсию, они слегка затосковали без дела, вот их семьи и сделали им подарок в виде участия в квесте. Знали бы они правду!

Есть еще группа молодых людей из тех, у кого стержень внутри. Это когда человек не только способен на поступки, но и совершает их осознано. За то время, что мы общались, они потянулись друг к другу. Создавая некую общность, коллектив, а для меня — экипаж в том случае, если они поверят мне.

Остальные — просто статисты, скучающие искатели приключений. Конечно, есть еще непонятный тип, Илья. Приехал вместе с Костей. Думаю, выйдя из погашенной Досей зоны мобильной связи, он тут же побежит докладывать куда следует. А может быть, уже доложил.

Проходит десять минут. Я командую: сбор и построение. Обхожу строй, внимательно вглядываясь в лица.

— Многие из вас до последней секунды думают, что они спят, что это происходит не с вами. Отбросьте сомнение, перед вами — настоящий межпланетный космический корабль. Кого ущипнуть, кто хочет проснуться?

Корабль-разведчик «Сигнал», — продолжаю я, — в полной готовности, двигатели подготовлены к взлету. У нас сутки до взлета. Вы видите вот этот шланг, по нему из ручья происходит забор воды. Осталось погрузить наши вещи, продукты и — вперед!

Теперь главное! Кто готов к полету — шаг вперед, — говорю я, а сам делаю маленькую хитрость.

Я останавливаюсь перед Михалычем и Кондратичем.

Я внимательно гляжу на них и вижу, что они готовы, просто тяжело им первыми шагнуть из строя. И вдруг слышу звонкий девичий голосок:

— Я лечу! — и из строя выходит девушка, Алена, наша пышечка, с замазанными кремом веснушками.

— Я тоже с вами, — выходит Оксана, — девушка с медицинским образованием. О лучшем и мечтать нельзя.

Тут уж и Михалыч с Кондратичем не подвели, сделали по шагу вперед. А за ними и четверка: со стержнем внутри. Восемь человек — минимум для экипажа. Я девятый, нам достаточно. Все, больше никто не двинулся, впрочем, вполне ожидаемо.

— Благодарю вас за доверие, вы зачислены в экипаж. Остальные свободны. По тропинке вы дойдете до дороги, а далее уже по домам. Претензий не принимаем, деньги, потраченные на закупку продуктов, не возвращаем, по условиям договора вы обязаны были участвовать в квесте на наших условиях.

После недолгих пререканий, несостоявшаяся часть экипажа уходит по тропинке. Судя по выражению их лиц, они очень недовольны таким поворотом дела. Особенно если увидят старт корабля. Когда осознают свою ошибку, точно жалеть будут.

Мы дружно переносим ящики с продуктами и вещи к грузовому трапу корабля.

Трап вместе с вещами поднимается в корабль, превращаясь в шлюзовую камеру. Мы заходим в пассажирский лифт и поднимаемся в каюту. Пока Дося раздает указания, кому в какую каюту селиться, я отвожу Михалыча в медицинскую каюту, усаживаю в обучающее кресло.

Устанавливаю ему программу обучения навыкам первого пилота. У него бесценный опыт управления летательными аппаратами, крайне нам необходимый. Михалыч начинает обучение. Погружается в транс.

Мне надо распределить продукты по отсекам и холодильникам, а это проблема. У Доси весь запас продуктов хранится по запчастям, в виде молекулярных смесей, из них она варит еду на специальной кухне. Называется — «синтезатор» пищи. Поэтому продуктовых холодильников нет. Эх, надо было притащить хотя бы один холодильник из дома. Для минералки. Принесли же мы собой небольшую кухонную плиту с духовкой.

— Дося, есть у тебя холодильник для продуктов?

— Капитан, есть отсек для сбора образцов, он с заморозкой.

— Хорошо, ребята, берите сумки с продуктами. Дося, показывай путь.

Дося выводит нас к отсеку. Хороший отсек, большой. С полочками и коробками.

— Давайте выкладывать из сумок продукты, которые надо заморозить. Все, как обычно, мы делаем дома: окорочка куриные, масло сливочное и подобное.

Мы напряженно работаем, это не так просто, приходится обдумывать, морозить или сразу съесть.

— Кондратыч, мы тут сами справимся, сходи, глянь моторный отсек, как там что устроено. Дося тебя проведет и расскажет.

— Пойду, гляну.

Еще немного, и дело сделано.

— Все вроде разобрали, несем остальное на кухню.

— Друзья, пока идите по каютам отдохнуть, вещи разложите.

Возвращается Кондратыч, садимся с ним попить чайку. Дося научилась заваривать шикарный чай, с дымком и ароматами лесных ягод. Не спрашивал, из чего она его варит, но вода точно настоящая.

Кондратыч нервничает:

— Капитан, там собака ногу сломит, такого наворочено, моим самолетикам и не снилось такое.

— Кондратыч, пей чай и успокойся. Сейчас Михалыч из кресла вылезет, — успокаиваю я его, — посадим в кресло тебя, и всё поймешь. Разве справился бы ты с самолетом, если бы тебя не научили?

— Ой, не знаю.

— Знаешь, знаешь, Кондратыч, не робей, практики без теории не бывает. Все сложное состоит из простых элементов. Я тоже думал, что ничего не пойму, а обучение прошел: как будто всё с детства знал. Голова только два дня болела.

— Хорошо, если так, Капитан.

— Все именно так, Кондратыч. Ну, как же тянется время, когда ждешь!

Внутреннее волнение начинает сильно возрастать. Может, стоило на пару часов задержать несостоявшуюся часть экипажа? Наверняка найдется засланец, побежит докладывать, а там и гости с гранатометами. Прострелят дырку, как взлетишь. По моим подсчетам, нам нужно пять-шесть часов.

Так долго час, кажется, никогда в моей жизни не тянулся. Правда, в детстве были у меня такие долгие часы, когда в школу я шел. Первый раз в первый класс. Проснулся часов в шесть утра, а линейка в десять. В семь я уже был полностью готов, только не обут.

— Помоги мне шнурки завязать, — говорю сестре.

— Давай садись вот сюда, будем учиться. Ты же в школу идешь, кто тебе там шнурки завяжет, только смеяться над тобой будут.

Не умел завязывать шнурки: ничего, с помощью сестры научился. Тут мама подходит.

— Сын, ты слишком рано собрался, в школе еще никого нет. Раздевайся, садись завтракать, силы нужны будут.

— Хорошо, мама, сейчас приду.

— Все, я поел, а сколько время?

— Рано еще, вот большая стрелка подойдет к цифре девять, и пойдем.

Опять оделся, сел, стал ждать. А так как я всем надоел с вопросом: «Сколько время?», мне объяснили принцип часов, и за оставшееся время я стал понимать, который сейчас час. Подойду к выходной двери, посижу, подожду, потом иду смотреть, на сколько минут стрелки передвинулись к заветным цифрам. Так и ходил туда-сюда.

Голос Доси вывел меня из воспоминаний.

— Капитан, Михалыч закончил обучение.

Мы с Кондратычем бегом бежим в каюту, усаживаем Кондратыча в кресло, задаем программу, и процесс обучения пошел.

— Давай учись, Кондратыч! Не получай двоек! А я пойду отпаивать Михалыча.

— Как ты, Михалыч?

— Капитан, двойную, мертвую петлю легче сделать, голова просто чугунная.

— Вот пей, Дося лекарство приготовила. По себе знаю, легче станет. А потом чай ароматный.

Михалыч пьет лекарство, взгляд его проясняется.

— Точно, легче становится.

— А теперь чай.

— Уф, и тяжело же в ученье! — лицо Михалыча разглаживается, — пойдем, разберемся с кнопками.

Я веду его в рубку управления. Усаживаю его в кресло первого пилота, сам сажусь в кресло второго, и мы отрабатываем взлет и посадку. В учебном режиме.

— Да вроде ничего сложного, — говорит Михалыч, — видал я управление и сложнее.

— Кондратыча не хватает.

— Точно, цикл запуска не складывается.

Для настоящего взлета нужен еще один человек в кресле главного механика. Так что нам надо продержаться еще часа два. Позанимавшись еще час, мы с Михалычем отработали все действия до автоматизма, теперь мы можем взлететь даже с закрытыми глазами.

Осталось полчаса до конца обучения Кондратыча.

— Капитан, докладываю обстановку. Вода полностью набрана, грунт очищен, роботы в ангаре и закреплены, люки задраены и герметичны. Системы обеспечения воздухом работают превосходно, пока расходуем наружный воздух. Включена система наружной маскировки, с вертолета или спутника нас не увидеть. Никаких подозрительных явлений, присутствия людей, техники и оружия не обнаружено.

Но моя, интуиция, просто кричит: Внимание! Опасность!

— Дося, сутки ждать не будем, слишком опасно, ставь подготовку на максимальный режим, изыщи резервы.

— Да, Капитан, все сделаю.

Спускаюсь в кают-компанию: там за большим столом, который Дося выдвинула из пола, сидит вся команда, пьет чай с печеньем.

— Экипаж, как настроение?

— Превосходно, Капитан! Трясет от волнения так, что чай проливается.

— Волнение перед стартом — нормальное явление. А чтобы его изгнать, это волнение, мы немного с вами позанимаемся.

Объясняю, как правильно пристегнуться в кровати, какое должно быть положение тела и правильное дыхание при нагрузках.

То, что каюты двухместные, очень правильно, у человека не возникает чувства одиночества, переходящего в панику.

— А сейчас побегаем.

Проводим несколько тренировок на быстроту: нужно забежать в каюту, лечь, пристегнуться, занять правильное положение. Далее, после взлета, быстро отстегнуться и приступить к работе.

— Как, экипаж, легче стало, волнение отступило?

— Точно, Капитан.

Время тянется бесконечно долго, наконец, звучит голос Доси, что обучение Кондратыча закончено. Мы с Михалычем начинаем хлопотать возле Кондратыча.

— Кондратыч, родной, ты как? Вот лекарство, пей. Выпей все до дна. Сейчас легче станет. Извини, совсем нет времени на отдых.

— Пошли, Кондратыч, вперед.

— Тебе уже легче Михалыч? — спрашивает Кондратыч.

— Да уже все нормально, тебе тоже сейчас легче станет.

— Надеюсь.

Не дав ему времени на то, чтобы прийти в себя, волочем его в рубку. Усаживаем его в кресло главного механика, проводим тренировку взлета.