Однако
дарвиновская теория эволюции, сломавшая старую парадигму, решительно устранила телеологическое мышление из биологии.
Виды непрерывно меняются под влиянием изменений окружающей среды – так работает
дарвиновская эволюция путём естественного отбора.
Вы не можете говорить ни о родственном отборе, ни о какой другой разновидности
дарвиновского отбора, не приплетая гены, неважно, в явной форме или нет.
Как мы увидим позже, столь высокий уровень конкуренции необходим – сверхбыстрая работа беспрецедентно жёсткого
дарвиновского естественного отбора наиболее удачных бизнес-моделей.
В процессе фундаментальная
дарвиновская идея естественного отбора по-разному формулировалась, расширялась, прояснялась, взвешивалась и углублялась – каждое разрешённое затруднение делало её сильнее.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: пришлифованный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Третье, пожалуй самое трудное, понятие
дарвиновской триады – отбор.
Многие из этих клиентов увязли в
дарвиновской борьбе за существование, сражаясь с новыми, более продвинутыми конкурентами.
В первой части книги я рассмотрю
дарвиновскую революцию в более широком контексте и покажу, как она может изменить мировоззрение хорошо с ней знакомого человека.
Разумеется, модель поведения может и не быть
дарвиновской адаптацией, тогда такие рассуждения не годятся.
Это прежде всего, конечно,
дарвиновские механизмы естественного отбора.
Мы можем обоснованно полагать, что
дарвиновское учение справедливо не только для нашей планеты, но и для любой точки во вселенной, где только будет обнаружена жизнь.
Созданный в нашем обществе монополизм
дарвиновского эволюционного взгляда на происхождение человека от животного обусловил приторможение развития духовного в человеке.
Это произведение замечательно иллюстрирует один из важнейших элементов
дарвиновского мифа – амбивалентность отношения к отцу.
Старая, классическая,
дарвиновская биология дала качественные, приблизительные, описательные ответы на часть этих вопросов.
Но новые волны
дарвиновской мысли продолжали накатывать на песок.
Топорностью и неуклюжестью, по меркам человеческих чертежей, отличается лишь сам
дарвиновский алгоритм, обеспечивший их эволюцию.
Одной из моих целей при написании этой книги было воздать подобающие почести той способности вдохновлять, которая присуща современному
дарвиновскому пониманию жизни.
Он даёт новую интерпретацию
дарвиновскому мифу в свете того, что мог констатировать у своих современников.
Клювы
дарвиновских вьюрков и признаки менделевского гороха привели к рождению представления о гене как носителе наследственного кода живых организмов.
Как мы только что видели, “успех” на
дарвиновском языке означает именно возможность оставить много копий своих генов.
Отсюда следует, что там, где есть
дарвиновская адаптация, должна была быть и наследственная изменчивость по задействованному признаку.
В биологии и иных областях знания есть сложные проблемы, легко разрешающиеся, стоит лишь усвоить
дарвиновские представления о том, что делает вещь самой собой; однако консерваторы продолжают возражать против этой идеи.
В отличие от коперниканской революции, привлекшей внимание широкой общественности лишь после того, как было решено большинство поставленных ею научных вопросов, взбудораженные наблюдатели и приверженцы разных позиций с самого начала активно вмешивались в ход
дарвиновской революции, дёргая её участников за рукава и провоцируя их на эффектные заявления.
Иными словами, в ходе эволюции человек освободился от непосредственной необходимости выживания, типичной для
дарвиновского понятия приспособления, и создал реальность, в которой главным образом несёт ответственность за эволюцию, переставшую быть исключительно биологической.
Описывая эксперимент в
дарвиновских терминах, можно сказать, что стрептомицин «отбирает» в популяции варианты с резистентной формой гена, а вот отсутствие антибиотика в окружающей среде «отбирает» более эффективную, но уязвимую к нему обычную форму.
Обе школы неверно интерпретируют
дарвиновскую концепцию борьбы за выживание.
Поскольку в основе
дарвиновского учения об эволюции природы и в основе марксистского учения о развитии общества лежит теория диалектического развития.
До сих пор никаких прямых доказательств
дарвиновской теории эволюции не найдено, и в связи с этим встаёт вопрос – если мы произошли не от обезьяны, тогда кем был наш предок?
Одно из неожиданных следствий современного варианта
дарвиновской теории состоит в том, что, казалось бы, банальные и совершенно незначительные влияния на вероятность выживания могут иметь огромное эволюционное значение.
Одна из них – свойственное XIX в. представление о
дарвиновской конкуренции между государствами.
Эти эволюционные процессы направляются теми же мощными силами
дарвиновского отбора, который создал многоклеточную жизнь и её разумные формы в ходе процесса проб и ошибок и выживания наиболее приспособленных вариантов.
Различные требования различных культур к яровизационным температурам и характеру освещённости (например, необходимость более массированного воздействия холодом на озимые культуры, чьи всходы находятся под снегом) объяснялось
дарвиновским принципом естественного отбора.
Автор теории научных революций и сам мыслит в рамках
дарвиновской парадигмы.
Предполагается здесь не то, что детёныш выбирает, что доставит ему удовольствие, что будет ему приятно, а то, что отдельные организмы, населяющие
дарвиновский мир, проводят расчёты “а что если”, выбирая наилучшую для своих генов стратегию.
Безнравственный человек – это почти
дарвиновская обезьяна с необузданными страстями и дикими потребностями.
Тем не менее, именно
дарвиновская схема послужила «естественно-исторической» основой для научно-материалистической трактовки развития общества [14].
С
дарвиновской точки зрения разум трактуется как слуга на службе потребностей биологии, как дополнительный орган, помогающий удовлетворять голод, пищевой и половой.
Наконец, в ссылках могут оказаться и такие примеры, которые, наоборот, опровергают
дарвиновские механизмы эволюции.
Появление нового признака в рамках
дарвиновской концепции происходит у какой-то одной особи, например, из-за какой-нибудь случайной мутации.
Суть первой позиции в возвышении (иногда чрезмерном) социального перед различными концепциями индивидуализма, робинзонад, а также антисоциальными проявлениями в сфере как психологии, так и общественной практики; категорическое неприятие социобиологических попыток переноса
дарвиновских идей борьбы за существование и естественного отбора на человеческое сообщество; признание социабельного начала (инстинктов, мотивов и т. и.), свойственного природе человека и реализующегося в отношениях солидарности, сотрудничества, взаимопомощи; вера во врождённые чувства справедливости, эмпатии, аффилиации и др.
Не надо забывать, что до создания человека природа прошла большой путь
дарвиновского развития.
И немало крупных учёных не могли принять
дарвиновскую теорию из-за невероятной сложности мира, о чём в школе не учат.
Она беспрестанно «раскидывает кости», и в результате нескончаемых повторений на протяжении огромного промежутка времени может возникнуть ситуация, при которой кости (вкупе с
дарвиновским постулатом, что выживает наиболее приспособленный) покажут результат со счастливым исходом.
Однако даже в этой версии матрицы в процесс выбора постоянно вмешивалась
дарвиновская модель естественного выбора, когда особь искала лучшую пару по внешним проявлениям.
Так, например, в 2-й прогулке он предлагает расширенное понимание
дарвиновской триады, превращающее её в универсальную триаду эволюционирования не только живого, но всего окружающего нас мира, то есть в общий закон процессов во вселенной.
В действительности за 150 лет существования
дарвиновской теории не было зафиксировано ни одного явного и бесспорного случая видового изменения, хотя за такой период их можно было бы предъявлять сотнями.
В самом деле, ведь если человек произошёл не от земной, а от «марсианской» обезьяны,
дарвиновская картина мира не меняется.
Если бы
дарвиновские предположения были верными, то после возникновения какой-то высокой популяции людей, в которой средний рост доходит, скажем, до 185 см, она могла бы со временем стать ещё более высокий – так, чтобы через некоторое время средний рост по популяции достигал уже 190, потом 195 см и так далее.
Прошло то время, когда на основе
дарвиновской доктрины отбора очевидные различия между органическими и неорганическими образованиями (особенно простыми агрегатами) легко игнорировались и объявлялись образованиями, принципиально не отличающимися от неорганических.