Слепой музыкант
1886
VII
Тогда, спокойно сложив работу, она тоже поднялась.
— Извините, господа, — сказала она, обращаясь к гостям. — Я вас на время оставлю одних.
И она пошла вдоль темной аллеи.
Этот вечер был исполнен тревоги не для одной Эвелины. На повороте аллеи, где стояла скамейка, девушка услыхала взволнованные голоса. Максим разговаривал с сестрой.
— Да, о ней я думал в этом случае не менее, чем о нем, — говорил старик сурово. — Подумай, ведь она еще ребенок, не знающий жизни! Я не хочу верить, что ты желала бы воспользоваться неведением ребенка.
В голосе Анны Михайловны, когда она ответила, слышались слезы.
— А что же, Макс, если… если она… Что же будет тогда с моим мальчиком?
— Будь что будет! — твердо и угрюмо ответил старый солдат. — Тогда посмотрим; во всяком случае на нем не должно тяготеть сознание чужой испорченной жизни… Да и на нашей совести тоже… Подумай об этом, Аня, — добавил он мягче.
Старик взял руку сестры и нежно поцеловал ее. Анна Михайловна склонила голову.
— Мой бедный мальчик, бедный… Лучше бы ему никогда не встречаться с нею…
Девушка скорее угадала эти слова, чем расслышала: так тихо вырвался этот стон из уст матери.
Краска залила лицо Эвелины. Она невольно остановилась на повороте аллеи… Теперь, когда она выйдет, оба они видят, что она подслушала их тайные мысли…
Но через несколько мгновений она гордо подняла голову. Она не хотела подслушивать, и, во всяком случае, не ложный стыд может остановить ее на ее дороге. К тому же этот старик берет на себя слишком много. Она сама сумеет распорядиться своею жизнью.
Она вышла из-за поворота дорожки и прошла мимо обоих говоривших спокойно и с высоко поднятою головой. Максим с невольной торопливостью подобрал свой костыль, чтобы дать ей дорогу, а Анна Михайловна посмотрела на нее с каким-то подавленным выражением любви, почти обожания и страха.
Мать будто чувствовала, что эта гордая и белокурая девушка, которая только что прошла с таким гневно вызывающим видом, пронесла с собой счастье или несчастье всей жизни ее ребенка.