Переадресация: готовые → готовый
По-настоящему свободен человек, пока борется за свободу — не боится, готов умереть — а после он уже не готов, держится за то, что получил, за жизнь — и не свободен!…
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор — к смерти все готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней — царственное слово.
Есть тьма людей: нравоученьем
Они готовы вам помочь в беде любой,
Отнюдь не жертвуя собой!
Никакой человек в мире не родится готовым, то есть вполне сформировавшимися, но всякая его жизнь есть не что иное, как беспрерывно движущееся развитие, беспрестанное формирование.
Время летит: год от года, день ото дня, час от часу все яснее, что цивилизация обрушится на головы ее творцов, раздавит их собою; но она — не давит: и безумие длится: все задумано, все предопределено: гибель неизбежна; но гибель медлит; все должно быть, и ничего нет; все готово произойти, ничего не происходит. Революции ударяют, разряжаются, пролетают. Люди трясутся от страха — всегда.
Отличие истинного поэта от ремесленника в том, что если первый приходит в сильное возбуждение только от действительных ценностей, то второй готов сочинительствовать по всякому поводу.
Когда народ стремится в своей речи только эффекту, говорит готовыми фразами, невоздержанно исполненными громких слов, оставляющими вас холодными как лед, он в полном падении.
Ни знание, ни мышление никогда не начинаются с полной истины — она их цель; мышление было бы не нужно, если бы были готовые истины, их нет; но развитие истины составляет ее организм, без которого она недействительна.
Новое надобно созидать в поте лица, а старое само продолжает существовать и твердо держится на костылях привычки. Новое надобно исследовать; оно требует внутренней работы, пожертвований; старое принимается без анализа, оно готово — великое право в глазах людей; на новое смотрят с недоверием, потому что черты его юны, а к дряхлым чертам старого так привыкли, что они кажутся вечными.
Сам необыкновенный язык наш есть ещё тайна. В нем все тоны и оттенки, все переходы звуков от самых твердях до самых нежных и мягких; он беспределен и может, живой, как жизнь, обогащаться ежеминутно, почерпая с одной стороны высокие слова из языка церковно-библейского, а с другой стороны выбирая на выбор меткие названья из бесчисленных своих наречий, рассыпанных по нашим провинциям, имея возможность таким образом в одной и той же речи восходить до высоты, недоступной никакому другому языку, и опускаться до простоты, ощутительной осязанию непонятливейшего человека, язык, который сам по себе уже поэт и который недаром был на время позабыт нашим лучшим обществом: нужно было, чтобы выболтали мы на чужеземных наречьях всю дрянь, какая ни пристала с чужеземным образованием, чтобы все те неясные к нам вместе звуки, неточные названья вещей — дети мыслей невыяснившихся и сбивчивых, которые потемняют языки, — не посмели бы помрачить младенческой ясности нашего языка и возвратились бы к нему, уже готовые мыслить и жить своим умом, а не чужеземным. Всё это еще орудия, ещё материалы, ещё глыбы, ещё в руде дорогие металлы, из которых выкуется иная, сильнейшая речь.
Сколько есть людей, которые судят, говорят и толкуют потому, что все суждения поднесены почти готовые, и которые сами от себя вовсе не толковали бы, не судили, не говорили.
Правда. Правда… Нужна ли человеку такая правда? Одному нужна, другому — нет. Самые сильные духом готовы слушать правду. Другим это только кажется, просят сказать им правду, а сами в глубине души хитрят, ждут обмана.
Как над несчастливым, мне кажется, шутить?
Ей-богу, я и сам готов с ним слезы лить;
И кто из нас, друзья, уверен в том сердечно,
Что счастлив будет вечно?
Есть простодушие, которое доверяется всем и каждому, не подозревая насмешки. Такие люди всегда ограничены, ибо готовы выложить из сердца все самое ценное перед первым встречным.
Любовь! — да ведь это все, да ведь это алмаз, девичье сокровище, любовь-то! Ведь чтоб заслужить эту любовь, иной готов душу положить, на смерть пойти…
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ламанша.
Но все же готов упасть я на колени,
Увидев вас, любимые края.
Приемлю все.
Как есть все принимаю,
Готов идти по выбитым следам.
Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам.
Шаганэ ты моя — Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать, тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Я сегодня рукой упругою
Готов повернуть весь мир…
И утончившись до предела, искусство готово умереть от упоительной анемии, очаровательного вырождения, прелестного размягчения мозгов.
Будь готов отдать все силы
Делу славному отцов,
Послужить Отчизне милой
— Будь готов!
— Всегда готов!
Мы храбрые люди,
Мы Родину любим,
И жизнь готовы отдать за нее…
Развивай и ум и руки,
Помни: труд не даст плодов
Без учебы, без науки.
— Будь готов!
— Всегда готов!
Делить веселье — все готовы:
Никто не хочет грусть делить.
Гордость художника —
это всего лишь вечное
Противостояние
Вечному плуту,
готовому всякую вещь
перевертывать
С ног на голову — каждую
минуту!
Откуда берется фашизм? Да ниоткуда он не берется, он всегда есть, как есть холера и чума, только до поры не видны, он всегда есть, ибо есть охлос, люмпены, городская потерь и саблезубое мещанство, терпеливо выжидающее своего часа. Настал час — и закружилась чумная крыса, настал час — и вырвался из подполья фашизм, уже готовый к действию.
Что может быть выше мысли, заключающейся в сих словах: «Для истины я готов пожертвовать жизнию»? И что может быть смешнее этого выражения, когда оно встречается в наших газетных нравоописательных статейках.
А кто проживает только готовое, ума и образования не понимает, действует только по своему невежеству, с обидой и с насмешкой над человечеством, и только себе на потеху, тот мерзавец своей жизни.
Женщина для любимого человека готова всё на свете.
Женщины капризны; чтоб исполнить свой каприз, они готовы на все.
Кто проживает только готовое, ума и образования не понимает, действует только по своему невежеству, с обидой и с насмешкой над человечеством, и только себе на потеху, тот мерзавец своей жизни.
Надо жить-то так, чтобы всегда быть готовой ко всему…
Страдать и завтра я готова;
Жить бестревожно не пора.
Нет! Как бы туча ни гремела,
Как ни томила бы жара,
Еще есть долг, еще есть дело —
Остановиться не пора.
В этом и суть подвига, что его всегда совершает не готовый к нему человек, потому что подвиг — это такая вещь, к которой подготовиться невозможно.
Готовых убеждений нельзя ни выпросить у добрых знакомых, ни купить в книжной лавке. Их надо выработать процессом собственного мышления, которое непременно должно совершаться самостоятельно в нашей собственной голове.
Счастье завоевывается и вырабатывается, а не получается в готовом виде из рук благодетеля.
А ради мужчины, способного совершить поступок, женщина готова на все.
Зато и пламенная младость
Не может ничего скрывать.
Вражду, любовь, печаль и радость
Она готова разболтать.
Причинами, замедлившими ход нашей словесности, обыкновенно почитаются — общее употребление французского языка и пренебрежение русского — все наши писатели на то жаловались, — но кто же виноват, как не они сами. Включая тех, которые занимаются стихами, русский язык ни для кого не может быть довольно привлекателен — у нас ещё нет ни словесности, ни книг, все наши знания, все понятия с младенчества почерпнули мы в книгах иностранных, мы привыкли мыслить на чужом языке; просвещение века важных предметов размышления для пищи умов, которые уже не могут довольствоваться блестящими играми воображения и гармонии, но ученость, политика и философия ещё по-русски не изъяснялись — метафизического языка у нас вовсе не существует; проза наша так ещё мало обработана, что даже в простой переписке мы принуждены создавать обороты слов для изъяснения понятий самых обыкновенных; и леность наша охотнее выражается на языке чужом, коего механические формы уже давно готовы и всем известны.
Любовь готова все прощать,
когда она — любовь,
умеет беспредельно ждать,
когда она — любовь.
Любовь не может грешной быть,
когда она — любовь,
ее немыслимо забыть,
когда она любовь…
Поэзия не существует без дальних дорог, без испытаний, без трудностей, без моря, без пека пустынь, без твердого выбора — с кем ты и против кого, без твердого знания — во имя чего ты живешь и ради чего готов умереть
Что я могу сказать молодежи? Она должна понять и значение, и величину этой опасности, и она должна быть готова защищать народы, подвергшиеся натиску насилия, будь это близки или будь это далеко.
Может быть, эта мысль не нова,
Но веку она под стать.
Я признаю только те слова,
Что делом готовы стать.
Язык готовых выражений, штампов, каким пользуются нетворческие писатели, тем плох, что в нём утрачено ощущение движения, жеста, образа.
Плохо, если у человека нет чего-нибудь такого, за что он готов умереть.
Часто слышишь, что молодежь говорит: я не хочу жить чужим умом, я сам обдумаю. Зачем же тебе обдумывать обдуманное? Бери готовое и иди дальше. В этом сила человечества.
В смехе есть примиряющая и искупляющая сила — и если не даром сказано «чему посмеешься, тому послужишь», то можно прибавить: что над кем посмеялся, тому уж простил, того даже полюбить готов.
Если ждать минуты, когда все, решительно все будет готово, — никогда не придется начинать.
Какое удивительное существо человек, если два слова могут замутить его радость, убить добрые слова, готовые вырваться из сердца, остановить протянутую для дружбы руку!
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
ГОТО́ВЫЙ, -ая, -ое; -то́в, -а, -о. 1. Сделавший все необходимые приготовления, подготовившийся к чему-л.
Все значения слова «готовый»Но лучше почувствовать, друг это или враг, свет или тьма, и ещё до того, как откроется дверь, уже быть готовым иметь дело с посланцем, пришедшим для испытания вашей души.
Поэтому, кстати, у хищников, в отличие от травоядных, кишечник короткий – им не нужно дополнительное время на переваривание и преобразование травы в мясо, они едят уже готовое мясо.
И останется ли это число тогда, когда человеческая раса исчезнет, всегда готовое быть открытым какими-то будущими представителями разумного мира?