Неточные совпадения
Но я заметил, что для больших людей так сидеть неловко потому, что они должны были не опускать своих
ног, а вытягивать и держать их на воздухе, чтоб не задевать за землю; я же сидел на роспусках почти с
ногами, и трава задевала только
мои башмаки.
Наконец он садился за стол, натирал на тарелку краски, обмакивал кисточку в стакан — и глаза
мои уже не отрывались от его руки, и каждое появление нового листка на дереве, носа у птицы,
ноги у собаки или какой-нибудь черты в человеческом лице приветствовал я радостными восклицаниями.
В одну минуту все встали и пошли к нему навстречу, даже толстая
моя бабушка, едва держась на
ногах и кем-то поддерживаемая, поплелась к нему, все же четыре сестры повалились ему в
ноги и завыли.
Добрый
мой отец, обливаясь слезами, всех поднимал и обнимал, а своей матери, идущей к нему навстречу, сам поклонился в
ноги и потом, целуя ее руки, уверял, что никогда из ее воли не выйдет и что все будет идти по-прежнему.
Вслед за этой сценой все обратились к
моей матери и хотя не кланялись в
ноги, как
моему отцу, но просили ее, настоящую хозяйку в доме, не оставить их своим расположением и ласкою.
Вдруг поднялся глухой шум и топот множества
ног в зале, с которым вместе двигался плач и вой; все это прошло мимо нас… и вскоре я увидел, что с крыльца, как будто на головах людей, спустился деревянный гроб; потом, когда тесная толпа раздвинулась, я разглядел, что гроб несли
мой отец, двое дядей и старик Петр Федоров, которого самого вели под руки; бабушку также вели сначала, но скоро посадили в сани, а тетушки и маменька шли пешком; многие, стоявшие на дворе, кланялись в землю.
Когда
мой отец изъявил полное согласие на исполненье дедушкиной воли, то все благодарили его и низко кланялись, а Татьяна Степановна поклонилась даже в
ноги.
Параша плакала, просила прощенья, валялась в
ногах у
моей матери, крестилась и божилась, что никогда вперед этого не будет.
Потом всех крестьян и крестьянок угощали пивом и вином; все кланялись в
ноги моему отцу, все обнимали, целовали его и его руку.
У него с утра до вечера читали и писали, а он обыкновенно сидел на высокой лежанке, согнув
ноги, и курил коротенькую трубку; слух у него был так чуток, что он узнавал походку всякого, кто приходил к нему в горницу, даже
мою.
Помилосердуйте, простите, заставьте за себя век бога молить…» — и он повалился в
ноги моему отцу.
Но я с удивлением принимал ее ласки; я еще более удивился, заметив, что голова и руки
мои были чем-то обвязаны, что у меня болит грудь, затылок и икры на
ногах.
Старшая дочь поклонилась отцу в
ноги, да и говорит ему первая: «Государь ты
мой батюшка родимый!
Поклонилась ему в
ноги дочь середняя и говорит: «Государь ты
мой батюшка родимый!
Поклонилась в
ноги отцу меньшая дочь и говорит таково слово: «Государь ты
мой батюшка родимой!
Помутилися ее очи ясные, подкосилися
ноги резвые, пала она на колени, обняла руками белыми голову своего господина доброго, голову безобразную и противную, и завопила источным голосом: «Ты встань, пробудись,
мой сердечный друг, я люблю тебя как жениха желанного…» И только таковы словеса она вымолвила, как заблестели молоньи со всех сторон, затряслась земля от грома великого, ударила громова стрела каменная в пригорок муравчатый, и упала без памяти молода дочь купецкая, красавица писаная.
Я плачу… если вашей Тани // Вы не забыли до сих пор, // То знайте: колкость вашей брани, // Холодный, строгий разговор, // Когда б в моей лишь было власти, // Я предпочла б обидной страсти // И этим письмам и слезам. // К моим младенческим мечтам // Тогда имели вы хоть жалость, // Хоть уважение к летам… // А нынче! — что к
моим ногам // Вас привело? какая малость! // Как с вашим сердцем и умом // Быть чувства мелкого рабом?
— Что? Как! — вскричал я, и вдруг
мои ноги ослабели, и я бессильно опустился на диван. Он мне сам говорил потом, что я побледнел буквально как платок. Ум замешался во мне. Помню, мы все смотрели молча друг другу в лицо. Как будто испуг прошел по его лицу; он вдруг наклонился, схватил меня за плечи и стал меня поддерживать. Я слишком помню его неподвижную улыбку; в ней были недоверчивость и удивление. Да, он никак не ожидал такого эффекта своих слов, потому что был убежден в моей виновности.
Неточные совпадения
Городничий. Не гневись! Вот ты теперь валяешься у
ног моих. Отчего? — оттого, что
мое взяло; а будь хоть немножко на твоей стороне, так ты бы меня, каналья! втоптал в самую грязь, еще бы и бревном сверху навалил.
Да, видно, Бог прогневался. // Как восемь лет исполнилось // Сыночку
моему, // В подпаски свекор сдал его. // Однажды жду Федотушку — // Скотина уж пригналася, // На улицу иду. // Там видимо-невидимо // Народу! Я прислушалась // И бросилась в толпу. // Гляжу, Федота бледного // Силантий держит за ухо. // «Что держишь ты его?» // — Посечь хотим маненичко: // Овечками прикармливать // Надумал он волков! — // Я вырвала Федотушку, // Да с
ног Силантья-старосту // И сбила невзначай.
Как в
ноги губернаторше // Я пала, как заплакала, // Как стала говорить, // Сказалась усталь долгая, // Истома непомерная, // Упередилось времечко — // Пришла
моя пора! // Спасибо губернаторше, // Елене Александровне, // Я столько благодарна ей, // Как матери родной! // Сама крестила мальчика // И имя Лиодорушка — // Младенцу избрала…
Еремеевна. Я и к нему было толкнулась, да насилу унесла
ноги. Дым столбом,
моя матушка! Задушил, проклятый, табачищем. Такой греховодник.
Г-жа Простакова. Старинные люди,
мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и
ногами, Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.