Неточные совпадения
Наконец
сестры заспорили и
подняли крик.
Прибегают
сестры старшие, большая и середняя,
подняли плач по всему дому: вишь, больно им жаль меньшой
сестры любимыя; а меньшая
сестра и виду печального не кажет, не плачет, не охает и в дальним путь неведомый собирается.
И когда пришел настоящий час, стало у молодой купецкой дочери, красавицы писаной, сердце болеть и щемить, ровно стало что-нибудь
подымать ее, и смотрит она то и дело на часы отцовские, аглицкие, немецкие, — а все рано ей пускаться в дальний путь; а
сестры с ней разговаривают, о том о сем расспрашивают, позадерживают; однако сердце ее не вытерпело: простилась дочь меньшая, любимая, красавица писаная, со честным купцом, батюшкой родимыим, приняла от него благословение родительское, простилась с
сестрами старшими, любезными, со прислугою верною, челядью дворовою и, не дождавшись единой минуточки до часа урочного, надела золот перстень на правый мизинец и очутилась во дворце белокаменном, во палатах высокиих зверя лесного, чуда морского, и, дивуючись, что он ее не встречает, закричала она громким голосом: «Где же ты мой добрый господин, мой верный друг?
Неточные совпадения
— Уж будто вы не знаете, // Как ссоры деревенские // Выходят? К муженьку //
Сестра гостить приехала, // У ней коты разбилися. // «Дай башмаки Оленушке, // Жена!» — сказал Филипп. // А я не вдруг ответила. // Корчагу
подымала я, // Такая тяга: вымолвить // Я слова не могла. // Филипп Ильич прогневался, // Пождал, пока поставила // Корчагу на шесток, // Да хлоп меня в висок! // «Ну, благо ты приехала, // И так походишь!» — молвила // Другая, незамужняя // Филиппова
сестра.
— Подпишет, кум, подпишет, свой смертный приговор подпишет и не спросит что, только усмехнется, «Агафья Пшеницына» подмахнет в сторону, криво и не узнает никогда, что подписала. Видишь ли: мы с тобой будем в стороне:
сестра будет иметь претензию на коллежского секретаря Обломова, а я на коллежской секретарше Пшеницыной. Пусть немец горячится — законное дело! — говорил он,
подняв трепещущие руки вверх. — Выпьем, кум!
Эта тетка, знаешь, сама самовластная, это ведь родная
сестра московской той генеральши, она
поднимала еще больше той нос, да муж был уличен в казнокрадстве, лишился всего, и имения, и всего, и гордая супруга вдруг понизила тон, да с тех пор и не поднялась.
— Да, да, это прекрасно, ну и пусть подает лекарство и что нужно; не о том речь, — я вас, та soeur, [
сестра (фр.).] спрашиваю, зачем она здесь, когда говорят о семейном деле, да еще голос
подымает? Можно думать после этого, что она делает одна, а потом жалуетесь. Эй, карету!
— Ну что, как вам? — спросила
сестра, своими тоненькими, нежными пальцами, на одном из которых, Володя заметил, было золотое колечко,
поднимая его немного плешивую голову и поправляя подушку. — Вот ваши товарищи пришли вас проведать.