Неточные совпадения
Он очень
любит танцы и, когда танцует, становится очень добр, ласков и нежен, и уже
не бывает ни
немцем Генрихом Вальтером, ни Федором Юрасовым, которого постоянно судят за кражи, а кем-то третьим, о ком он ничего
не знает.
— Она будет очень счастлива в известном, женском смысле понятия о счастье. Будет много любить; потом, когда устанет, полюбит собак, котов, той любовью, как любит меня. Такая сытая, русская. А вот я не чувствую себя русской, я — петербургская. Москва меня обезличивает. Я вообще мало знаю и не понимаю Россию. Мне кажется — это страна людей, которые не нужны никому и сами себе не нужны. А вот француз, англичанин — они нужны всему миру. И — немец, хотя я
не люблю немцев.
Пепе
не любит немцев, он живет идеями и настроениями улицы, площади и темных лавочек, где свои люди пьют вино, играют в карты и, читая газеты, говорят о политике.
Неточные совпадения
Хотя, конечно, они лица
не так заметные, и то, что называют второстепенные или даже третьестепенные, хотя главные ходы и пружины поэмы
не на них утверждены и разве кое-где касаются и легко зацепляют их, — но автор
любит чрезвычайно быть обстоятельным во всем и с этой стороны, несмотря на то что сам человек русский, хочет быть аккуратен, как
немец.
Конечно, это — как вы вчерась говорили —
немцы, русских
не любят, да — ведь какие немцы-то?
— Я
не одобряю ее отношение к нему. Она
не различает любовь от жалости, и ее ждет ужасная ошибка. Диомидов удивляет, его жалко, но — разве можно
любить такого? Женщины
любят сильных и смелых, этих они
любят искренно и долго.
Любят, конечно, и людей со странностями. Какой-то ученый
немец сказал: «Чтобы быть замеченным, нужно впадать в странности».
Но ему нравилась эта жизнь, и он
не покидал ее. Дома он читал увражи по агрономической и вообще по хозяйственной части, держал сведущего
немца, специалиста по лесному хозяйству, но
не отдавался ему в опеку, требовал его советов, а распоряжался сам, с помощию двух приказчиков и артелью своих и нанятых рабочих. В свободное время он
любил читать французские романы: это был единственный оттенок изнеженности в этой, впрочем, обыкновенной жизни многих обитателей наших отдаленных углов.
Не любил бы так —
не послал бы за нею, а «осчастливил» бы какого-нибудь подвернувшегося
немца или немку, если уж выдумал эту идею.