Неточные совпадения
Колосов еще раза два был у Тани, и после каждого посещения предстоящая защита казалась ему все
труднее. Ну, что он скажет на суде? Ведь надо рассказать все, что есть горького и несправедливого на свете, рассказать о вечной, неумолкающей
борьбе за жизнь, о стонах побежденных и победителей, одной грудой валяющихся на кровавом поле… Но разве об этих стонах можно рассказать тому, кто сам их не слышал и не слышит?
Когда мне кто-нибудь говорил, что воздержание от мясной пищи дается
трудной борьбой, то мне это было мало понятно, потому что у меня всегда было отвращение к мясной пище, и я должен был себя пересиливать, чтобы есть мясо.
Уж давно в тебя летней порою // Не случалося нам заглянуть, // Милый город! где
трудной борьбою // Надорвали мы смолоду грудь, // Но того мы еще не забыли, // Что в июле пропитан ты весь // Смесью водки, конюшни и пыли — // Характерная русская смесь.
Всё, что в сердце кипело, боролось, // Всё луч бледного утра спугнул, // И насмешливый внутренний голос // Злую песню свою затянул: // «Покорись, о ничтожное племя! // Неизбежной и горькой судьбе, // Захватило вас трудное время // Неготовыми к
трудной борьбе. // Вы еще не в могиле, вы живы, // Но для дела вы мертвы давно, // Суждены вам благие порывы, // Но свершить ничего не дано…»
В утешение же тем, кто посвящает свою жизнь и силы благородной и
трудной борьбе с заблуждениями какого бы то ни было рода, смело можно сказать, что хотя до появления истины заблуждение и будет делать свое дело, как совы и летучие мыши — ночью, но что скорее совы и летучие мыши запугают и загонят солнце туда, откуда оно взошло, чем прежнее заблуждение вытеснит познанную и отчетливо и до конца высказанную истину и займет беспрепятственно ее свободное место.
Неточные совпадения
Заседали у Веры Петровны, обсуждая очень
трудные вопросы о
борьбе с нищетой и пагубной безнравственностью нищих. Самгин с недоумением, не совсем лестным для этих людей и для матери, убеждался, что она в обществе «Лишнее — ближнему» признана неоспоримо авторитетной в практических вопросах. Едва только добродушная Пелымова, всегда торопясь куда-то, давала слишком широкую свободу чувству заботы о ближних, Вера Петровна говорила в нос, охлаждающим тоном:
— Ничего, — сказал он, — вооружаться твердостью и терпеливо, настойчиво идти своим путем. Мы не Титаны с тобой, — продолжал он, обнимая ее, — мы не пойдем, с Манфредами и Фаустами, на дерзкую
борьбу с мятежными вопросами, не примем их вызова, склоним головы и смиренно переживем
трудную минуту, и опять потом улыбнется жизнь, счастье и…
В начале века велась
трудная, часто мучительная,
борьба людей ренессанса против суженности сознания традиционной интеллигенции, —
борьба во имя свободы творчества и во имя духа.
Она, очевидно, хочет выразить
борьбу, совершающуюся в душе Катерины, и с этой точки зрения она передает
трудный монолог превосходно.
Времена усложняются. С каждым годом
борьба с жизнью делается
труднее для эмпириков и невежд. Но Митрофаны не унывают. Они продолжают думать, что карьера их только что началась и что вселенная есть не что иное, как выморочное пространство, которое им еще долго придется наполнять своими подвигами. Каким образом могли зародиться все эти смелые надежды? где их отправный пункт? Увы! уследить за этим не только трудно, но даже совсем невозможно.