Неточные совпадения
Впоследствии, поощренный успехом моего изобретения, я открыл и ввел в обиход
тюрьмы целый ряд маленьких усовершенствований, но они
касались деталей: формы замков и т. п., и, как все другие маленькие изобретения, влились в общее русло жизни, увеличив ее правильность и красоту, но не сохранив за собою имени автора. Окошечко же в двери — мое, и всякого, кто осмелится отрицать это, я назову лжецом и негодяем.
— Что же
касается нарушенного вами правила, по которому нельзя делать ни надписей, ни рисунков на стенах нашей
тюрьмы, то и оно не менее логично. Пройдут годы, на вашем месте окажется, быть может, такой же узник, как и вы, и увидит начертанное вами, — разве это допустимо! Подумайте! И во что бы, наконец, превратились стены нашей
тюрьмы, если бы каждый желающий оставлял на них свои кощунственные следы!
Неточные совпадения
«Да и не надо. Нынешние ведь много тысяч берут, а мы сотни. Мне двести за мысль и за руководство да триста исполнительному герою, в соразмере, что он может за исполнение три месяца в
тюрьме сидеть, и конец дело венчает. Кто хочет — пусть нам верит, потому что я всегда берусь за дела только за невозможные; а кто веры не имеет, с тем делать нечего», — но что до меня
касается, — прибавляет старушка, — то, представь ты себе мое искушение:
Моя беседа с Карпом Ерофеичем затянулась далеко за полночь, и все истории, которые он мне рассказывал,
касались только каторги и ее героев, как, например, смотритель
тюрьмы Селиванов, который под горячую руку отбивал кулаком замки у дверей и в конце концов был убит арестантами за жестокое с ними обращение.
Больных, обращавшихся за медицинскою помощью в 1889 г., было 11309; но так как большинство каторжных в летнее время живет и работает далеко вне
тюрьмы, где лишь при больших партиях находятся фельдшера, и так как большинство поселенцев, за дальностью расстояния и по причине дурной погоды, лишено возможности ходить и ездить в лазареты, то эта цифра
касается главным образом той части населения, которое живет в постах, вблизи врачебных пунктов.
Когда, говорит, я был в университете, то но вашей милости четыре месяца в
тюрьме торчал, вы, говорит, подлец!» Я сначала струсил, но сейчас же и меня за сердце взяло: «Сидели вы, говорю, никак не по моей милости, а за политику вашу, и это меня не
касается, а вот я почти год бегал за вами днём и ночью во всякую погоду, да тринадцать дней больницы схватил — это верно!» Тоже выговаривает, свинья!
Неосторожный! он
коснулся // Душевных струн, — и звук проснулся, // Расторгнув хладную
тюрьму…