Неточные совпадения
…Он опять орет, и я не могу больше писать. Как ужасно, когда человек
воет. Я слышал много страшных звуков, но этот всех страшнее, всех
ужаснее. Он не похож ни на что другое, этот голос зверя, проходящий через гортань человека. Что-то свирепое и трусливое; свободное и жалкое до подлости. Рот кривится на сторону, мышцы лица напрягаются, как веревки, зубы по-собачьи оскаливаются, и из темного отверстия рта идет этот отвратительный, ревущий, свистящий, хохочущий, воющий звук…
Поздравила я моего ямщика. // «Зимовка тут есть недалеко, — // Сказал он, — рассвета дождемся мы в ней!» // Подъехали мы, разбудили // Каких-то убогих лесных сторожей, // Их дымную печь затопили. // Рассказывал ужасы житель лесной, // Да я его сказки забыла… // Согрелись мы чаем. Пора на покой! // Метель всё
ужаснее выла. // Лесник покрестился, ночник погасил // И с помощью пасынка Феди // Огромных два камня к дверям привалил. // «Зачем?» — «Одолели медведи!»
После я узнала, что верная служанка охраняла таким образом замок своей госпожи от горных душманов, которыми кишели окрестные горы. Но до того, как я это узнала, особенно в первые ночи, этот
ужасный вой внушал мне безотчетный страх.
— Молчи! — прохрипел Павел, и еще раз сунул куда-то нож, и еще. При каждом ударе женщина дергалась, как игрушечный клоун на нитке, и шире открывала рот с широкими и белыми зубами, среди которых вздувались пузырьки кровавой пены. Она уже молчала, но Павлу все еще слышался ее пронзительный,
ужасный вой, и он хрипел:
Неточные совпадения
Но думалось с великим усилием, мысли мешали слушать эту напряженную тишину, в которой хитро сгущен и спрятан весь рев и
вой ужасного дня, все его слова, крики, стоны, — тишину, в которой скрыта злая готовность повторить все ужасы, чтоб напугать человека до безумия.
По трапам еще стремились потоки, но у меня ноги уж были по колени в воде — нечего разбирать, как бы посуше пройти. Мы выбрались наверх: темнота
ужасная,
вой ветра еще
ужаснее; не видно было, куда ступить. Вдруг молния.
В другом месте скитники встретили еще более
ужасную картину. На дороге сидели двое башкир и прямо
выли от голодных колик. Страшно было смотреть на их искаженные лица, на дикие глаза. Один погнался за проезжавшими мимо пошевнями на четвереньках, как дикий зверь, — не было сил подняться на ноги. Старец Анфим струсил и погнал лошадь. Михей Зотыч закрыл глаза и молился вслух.
Когда мы вышли из-за мыса и полетели на Разбойника, нашим глазам представилась
ужасная картина: барка Лупана быстро погружалась одним концом в воду… Палуба отстала, из-под нее с грохотом и треском сыпался чугун, обезумевшие люди соскакивали с борта прямо в воду… Крики отчаяния тонувших людей перемешались с
воем реки.
Я помню только, что при переправе через какую-то реку моя карета и множество других остановились на одном берегу, а на другом дрались; вдруг позади нас началась стрельба, поднялся
ужасный крик и
вой; что-то поминутно свистело в воздухе; стекла моей кареты разлетелись вдребезги, и лошади попадали.