Неточные совпадения
Нежный и красивый настолько, что напоминал лунную
ночь где-нибудь на юге, на берегу моря, где кипарисы и черные тени от них, он в
то же время будил чувство огромной спокойной силы, непреоборимой твердости, холодного и дерзкого мужества.
И было слышно однажды
ночью, как в соседнем поселке жидко и беспомощно тренькал на кирке маленький колокол, похожий на колокольчик, и трещало пламя пожара:
то какие-то приезжие ограбили богатую ферму, хозяина и жену его убили, а дом подожгли.
И на ихней ферме жили тревожно: не только
ночью, но и днем спускали собак, и хозяин
ночью клал возле себя ружье. Такое же ружье, но только одноствольное и старое, он хотел дать Янсону, но
тот повертел ружье в руках, покачал головою и почему-то отказался. Хозяин не понял причины отказа и обругал Янсона, а причина была в
том, что Янсон больше верил в силу своего финского ножа, чем этой старой ржавой штуке.
И чем дальше тянулась
ночь,
тем все страшнее становилось.
Но холодная вода начала действовать. Помогло и
то, что дежурный надзиратель, все
тот же старик, несколько раз лекарственно ударил Янсона по голове. И это ощущение жизни действительно прогнало смерть, и Янсон открыл глаза, и остальную часть
ночи, с помутившимся мозгом, крепко проспал. Лежал на спине, с открытым ртом, и громко, заливисто храпел; и между неплотно закрытых век белел плоский и мертвый глаз без зрачка.
И смертельная тоска
того, кого убивают, и дикая радость убийцы, и грозное предостережение, и зов и
тьма осенней ненастной
ночи, и одиночество — все было в этом пронзительном и не человеческом и не зверином вопле.
Приговор относительно пяти террористов был объявлен в окончательной форме и в
тот же день конфирмован. Осужденным не сказали, когда будет казнь, но по
тому, как делалось обычно, они знали, что их повесят в эту же
ночь или, самое позднее, в следующую. И когда им предложили видеться на следующий день,
то есть в четверг, с родными, они поняли, что казнь будет в пятницу на рассвете.
Сергей не знал, что всю предыдущую
ночь, затворившись в своем кабинетике, полковник с напряжением всех своих сил обдумывал этот ритуал. «Не отягчить, а облегчить должны мы последнюю минуту нашему сыну», — твердо решил полковник и тщательно взвешивал каждую возможную фразу завтрашнего разговора, каждое движение. Но иногда запутывался, терял и
то, что успел приготовить, и горько плакал в углу клеенчатого дивана. А утром объяснил жене, как нужно держать себя на свидании.
Несколько лет подряд Сергей Головин жил с родными на даче по этой самой дороге, часто ездил днем и
ночью и знал ее хорошо. И если закрыть глаза,
то можно было подумать, что и теперь он возвращался домой — запоздал в городе у знакомых и возвращается с последним поездом.
То снова угасало все, и оставалось одно только обоняние: нестерпимо яркий запах воздуха, леса, тающего снега;
то необыкновенно ясно становилось все — и лес, и
ночь, и дорога, и
то, что их сейчас, сию минуту повесят. Обрывками мелькал сдержанный, шепотом, разговор...
Неточные совпадения
«Ну полно, полно, миленький! // Ну, не сердись! — за валиком // Неподалеку слышится. — // Я ничего… пойдем!» // Такая
ночь бедовая! // Направо ли, налево ли // С дороги поглядишь: // Идут дружненько парочки, // Не к
той ли роще правятся? //
Та роща манит всякого, // В
той роще голосистые // Соловушки поют…
Молиться в
ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с
той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И женам посоветуйте: // Усердней не помолишься // Нигде и никогда. // Чем больше я молилася, //
Тем легче становилося, // И силы прибавлялося, // Чем чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей головой…
Под песню
ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что день без солнышка, // Мой век — что
ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за косу, // Как редьку за вихор!
Ночь тихая спускается, // Уж вышла в небо темное // Луна, уж пишет грамоту // Господь червонным золотом // По синему по бархату, //
Ту грамоту мудреную, // Которой ни разумникам, // Ни глупым не прочесть.
Г-жа Простакова (увидя Кутейкина и Цыфиркина). Вот и учители! Митрофанушка мой ни днем, ни
ночью покою не имеет. Свое дитя хвалить дурно, а куда не бессчастна будет
та, которую приведет Бог быть его женою.