Неточные совпадения
Мусор, разбросанные вещи, покачнувшийся забор, сорванная с петель дверь, почерневший от времени и грязи рукомойник свидетельствовали о том, что
обитатели этого дома не особенно любили порядок.
Возвратясь в фанзу, я принялся за дневник. Тотчас ко мне подсели 2 китайца. Они следили за моей рукой и удивлялись скорописи. В это время мне случилось написать что-то машинально, не глядя на бумагу. Крик восторга вырвался из их уст. Тотчас с кана соскочило несколько человек. Через 5 минут вокруг меня стояли все
обитатели фанзы, и каждый просил меня проделать то же самое еще и еще, бесконечное число раз.
На другой день было еще темно, когда я вместе с казаком Белоножкиным вышел с бивака. Скоро начало светать; лунный свет поблек; ночные тени исчезли; появились более мягкие тона. По вершинам деревьев пробежал утренний ветерок и разбудил пернатых
обитателей леса. Солнышко медленно взбиралось по небу все выше и выше, и вдруг живительные лучи его брызнули из-за гор и разом осветили весь лес, кусты и траву, обильно смоченные росой.
По этой реке в 1860 году спустился Будищев. По слухам, в истоках ее есть несколько китайских фанз,
обитатели которых занимаются звероловством. От места слияния упомянутых 2 речек начинается Вай-Фудзин, названная русскими переселенцами Аввакумовкой.
По всей долине Вай-Фудзина, от устья Эрлдагоу до Тазовской горы, разбросаны многочисленные фанзы.
Обитатели их занимаются летом земледелием и морскими промыслами, а зимой соболеванием и охотой.
Множество шкур, сложенных в амбаре, свидетельствовало о том, что
обитатели ее занимаются охотой очень успешно.
Пройдя от скалы еще 5 км, мы дошли наконец до первой земледельческой фанзы и указали ее
обитателям, где можно найти оленье мясо. К вечеру мы дошли до Вай-Фудзина, а еще через 2 суток возвратились в пост Ольги.
На берегах залива мы нашли несколько промысловых фанз. По кучам около них можно было сказать, чем занимались их
обитатели. В одном месте было навалено много створок большого гребешка.
Раньше
обитатели этой фанзы занимались ловлей оленей ямами, отчего фанза и получила такое название.
По пути на расстоянии перехода друг от друга были расположены 4 зверовые фанзы,
обитатели которых занимались охотой и соболеванием.
Днем четвероногие
обитатели тайги забиваются в чащу, но перед сумерками начинают подыматься со своих лежек. Сначала они бродят по опушкам леса, а когда ночная мгла окутает землю, выходят пастись на поляны. Казаки не стали дожидаться сумерек и пошли тотчас, как только развьючили лошадей и убрали седла. На биваке остались мы вдвоем с Дерсу.
Однако зоркий глаз Дерсу усмотрел поперечную пилу, топоры с длинными ручками, кузовни, плетенные из лыка, и длинные каны, не соответствующие числу
обитателей фанзы.
По мере того как исчезали следы человеческие, встречалось все более и более следов звериных. Тигр, рысь, медведь, росомаха, изюбр, олень, козуля и кабан — постоянные
обитатели здешней тайги.
Дерсу разбирается в следах. — Птицы. — Доставка продовольствия соболевщиками. — В верховьях Имана. — Корейцы. — Кабарожья лудева. — Удэгейцы. — Ночевка в юрте. — Река Кулумбе. — Река Иман. — Удэгейская лодка. — Охотничий поселок Сидатун и его
обитатели. — Рабство
В этот день мы прошли 12 км и остановились у фанзочки Сиуфу. Высота этого места определяется в 560 м над уровнем моря.
Обитатели фанзы, китайцы, занимались ловлей лосей ямами.
За это время я успел осмотреть поселок и ознакомиться со всеми его
обитателями.
Обитатели каждой фанзы делились на 3 группы: хозяев, работников и бездельников, живущих на средства, добытые грабежами и убийствами.
Неточные совпадения
Мы в нашем краю сами испытали, что где наместник таков, каковым изображен наместник в Учреждении, там благосостояние
обитателей верно и надежно.
Другой
обитатель был Мокий Кифович, родной сын его.
За огородами следовали крестьянские избы, которые хотя были выстроены врассыпную и не заключены в правильные улицы, но, по замечанию, сделанному Чичиковым, показывали довольство
обитателей, ибо были поддерживаемы как следует: изветшавший тес на крышах везде был заменен новым; ворота нигде не покосились, а в обращенных к нему крестьянских крытых сараях заметил он где стоявшую запасную почти новую телегу, а где и две.
Как, право, того: совсем не поймешь натуры, как побольше в нее углубишься!» Так мыслил
обитатель Кифа Мокиевич.
Так проводили жизнь два
обитателя мирного уголка, которые нежданно, как из окошка, выглянули в конце нашей поэмы, выглянули для того, чтобы отвечать скромно на обвиненье со стороны некоторых горячих патриотов, до времени покойно занимающихся какой-нибудь философией или приращениями на счет сумм нежно любимого ими отечества, думающих не о том, чтобы не делать дурного, а о том, чтобы только не говорили, что они делают дурное.