Неточные совпадения
От залива Владимира на реку Тадушу есть 2 пути. Один идет вверх по реке Хулуаю, потом по реке Тапоузе и по Силягоу (приток Тадушу); другой (ближайший
к морю)
ведет на Тапоузу, а затем горами
к устью Тадушу. Я выбрал последний, как малоизвестный.
Я
велел подбросить дров в костер и согреть чай, а сам принялся его расспрашивать, где он был и что делал за эти 3 года. Дерсу мне рассказал, что, расставшись со мной около озера Ханка, он пробрался на реку Ното, где ловил соболей всю зиму, весной перешел в верховья Улахе, где охотился за пантами, а летом отправился на Фудзин,
к горам Сяень-Лаза. Пришедшие сюда из поста Ольги китайцы сообщили ему, что наш отряд направляется
к северу по побережью
моря. Тогда он пошел на Тадушу.
Он постоянно посылал разведчиков то на реку Иодзыхе, то на берег
моря, то по тропе на север. Вечером он делал сводки этим разведкам и сообщал их мне ежедневно. Чжан Бао
вел большую корреспонденцию. Каждый почти день прибегал
к нему нарочный и приносил письма.
Неточные совпадения
Переодевшись без торопливости (он никогда не торопился и не терял самообладания), Вронский
велел ехать
к баракам. От бараков ему уже были видны
море экипажей, пешеходов, солдат, окружавших гипподром, и кипящие народом беседки. Шли, вероятно, вторые скачки, потому что в то время, как он входил в барак, он слышал звонок. Подходя
к конюшне, он встретился с белоногим рыжим Гладиатором Махотина, которого в оранжевой с синим попоне с кажущимися огромными, отороченными синим ушами
вели на гипподром.
«Есть еще одна фатера, — отвечал десятник, почесывая затылок, — только вашему благородию не понравится; там нечисто!» Не поняв точного значения последнего слова, я
велел ему идти вперед, и после долгого странствовия по грязным переулкам, где по сторонам я видел одни только ветхие заборы, мы подъехали
к небольшой хате, на самом берегу
моря.
Один водил, водил по грязи, наконец
повел в перелесок, в густую траву, по тропинке, совсем спрятавшейся среди кактусов и других кустов, и вывел на холм,
к кладбищу,
к тем огромным камням, которые мы видели с
моря и приняли сначала за город.
Мы шли, шли в темноте, а проклятые улицы не кончались: все заборы да сады. Ликейцы, как тени, неслышно скользили во мраке. Нас провожал тот же самый, который принес нам цветы. Где было грязно или острые кораллы мешали свободно ступать, он
вел меня под руку, обводил мимо луж, которые, видно, знал наизусть.
К несчастью, мы не туда попали, и, если б не провожатый, мы проблуждали бы целую ночь. Наконец добрались до речки, до вельбота, и вздохнули свободно, когда выехали в открытое
море.
Он искал другой дороги
к морю, кроме той, признанной неудобною, которая
ведет от Якутска
к Охотску, и проложил тракт
к Аяну.