Неточные совпадения
Осмотревшись, я понял причину своих снов. Обе собаки лежали у меня
на ногах и
смотрели на людей с таким видом, точно боялись, что их побьют. Я
прогнал их. Они перебежали в другой угол палатки.
Стрелки шли впереди, а я немного отстал от них. За поворотом они увидали
на протоке пятнистых оленей — телка и самку. Загурский стрелял и убил матку. Телок не убежал; остановился и недоумевающе
смотрел, что люди делают с его матерью и почему она не встает с земли. Я велел его
прогнать. Трижды Туртыгин
прогонял телка, и трижды он возвращался назад. Пришлось пугнуть его собаками.
Неточные совпадения
Лошади подбежали к вокзалу маленькой станции, Косарев, получив
на чай, быстро
погнал их куда-то во тьму, в мелкий, почти бесшумный дождь, и через десяток минут Самгин раздевался в пустом купе второго класса,
посматривая в окно, где сквозь мокрую тьму летели злые огни, освещая
на минуту черные кучи деревьев и крыши изб, похожие
на крышки огромных гробов. Проплыла стена фабрики, десятки красных окон оскалились, точно зубы, и показалось, что это от них в шум поезда вторгается лязгающий звук.
Пройдя таким образом несколько раз взад и вперед, он остановился, точно
прогоняя из головы занимавшие его сторонние мысли, и опять внимательно
посмотрел на класс.
В другом месте скитники встретили еще более ужасную картину.
На дороге сидели двое башкир и прямо выли от голодных колик. Страшно было
смотреть на их искаженные лица,
на дикие глаза. Один погнался за проезжавшими мимо пошевнями
на четвереньках, как дикий зверь, — не было сил подняться
на ноги. Старец Анфим струсил и
погнал лошадь. Михей Зотыч закрыл глаза и молился вслух.
— Настасья Филипповна, полно, матушка, полно, голубушка, — не стерпела вдруг Дарья Алексеевна, — уж коли тебе так тяжело от них стало, так что смотреть-то
на них! И неужели ты с этаким отправиться хочешь, хоть и за сто бы тысяч! Правда, сто тысяч, ишь ведь! А ты сто тысяч-то возьми, а его
прогони, вот как с ними надо делать; эх, я бы
на твоем месте их всех… что в самом-то деле!
Внимательно
смотрел Розанов
на этих стариков, из которых в каждом сидел семейный тиран, способный
прогнать свое дитя за своеволие сердца, и в каждом рыдал Израиль «о своем с сыном разлучении».