Неточные совпадения
Переизбыточная жизнь
есть благо и ценность, даже если она несет страдание, а не счастье, если она порождает
трагедию.
Это
есть подлинная
трагедия,
трагедия не только мира, но и Бога.
И с
трагедией мира можно примириться только потому, что
есть страдание Бога.
Дохристианская
трагедия есть несчастье и страдание безвинное и безысходное.
Наибольшая
трагедия есть страдание от доброго, а не страдание от злого,
есть невозможность оправдать жизнь согласно разделению доброго и злого.
Трагедия была до различения доброго и злого и
будет после этого различения.
Трагедия и
есть прорыв по ту сторону добра и зла.
Грек и римлянин (
трагедия, стоицизм) смирялись перед судьбой, так как не к кому
было на нее апеллировать.
Если
трагедия любви возникла от столкновения ценности любви с социальными институтами, связывающими человека, с порабощающей волей родителей, с невозможностью развода, с боязнью общественного мнения и пр., то это не
есть еще чистая и вечная стихия трагического.
Но
есть трагическое в самой любви, а не в столкновении ее с социальной средой, где все временное и преходящее, и это и
есть чистая
трагедия.
Трагедия любви Тристана и Изольды или Ромео и Джульетты заключает в себе элемент вечного трагизма любви, который
есть связь любви со смертью, но он замутнен и осложнен столкновениями с социальной средой.
Конечно, и внешняя
трагедия, определяющаяся социальными формами и отношениями, связана с внутренним трагизмом жизни, ибо человек
есть существо социальное и принужденное жить в обществе.
Ибо само возникновение добра и зла
было уже страшной
трагедией.
Смерть
есть страшная
трагедия, и смерть через смерть побеждается Воскресением.
Но вечность совсем не
есть остановка движения, прекращение творческой жизни, вечность
есть творческая жизнь иного порядка,
есть движение не в пространстве и времени, а движение внутреннее, символизирующееся в движении по кругу, а не по прямой линии, т. е. внутренняя мистерия жизни, мистерия духа, в которую вобрана и вся
трагедия мировой жизни.
В мире
будет продолжаться
трагедия, распятие и мука, пока не
будет достигнуто всеобщее спасение, просветление и преображение всего человечества и космоса.
История человечества на земле
есть трагедия бытия в нескольких актах; она имеет начало и конец, имеет неповторимые моменты внутреннего развивающегося действия; в ней каждое явление и действие имеет единственную ценность.
— «Вологда. С дозволения начальства. Труппой известных артистов в бенефис Мельникова представлена
будет трагедия в 5-ти действиях „Идиот, или Тайна Гейдельбергского замка“. Далее действующие лица, а затем и „Дон Ранудо де Калибрадос, или Что за честь, коли нечего есть“, при участии известного артиста Докучаева».
Неточные совпадения
— «Человечество — многомиллионная гидра пошлости», — это Иванов-Разумник. А вот Мережковский: «Люди во множестве никогда не
были так малы и ничтожны, как в России девятнадцатого века». А Шестов говорит так: «Личная
трагедия есть единственный путь к субъективной осмысленности существования».
Это повторялось на разные лады, и в этом не
было ничего нового для Самгина. Не ново
было для него и то, что все эти люди уже ухитрились встать выше события, рассматривая его как не очень значительный эпизод
трагедии глубочайшей. В комнате стало просторней, менее знакомые ушли, остались только ближайшие приятели жены; Анфимьевна и горничная накрывали стол для чая; Дудорова кричала Эвзонову:
— Даже. И преступно искусство, когда оно изображает мрачными красками жизнь демократии. Подлинное искусство — трагично. Трагическое создается насилием массы в жизни, но не чувствуется ею в искусстве. Калибану Шекспира
трагедия не доступна. Искусство должно
быть более аристократично и непонятно, чем религия. Точнее: чем богослужение. Это — хорошо, что народ не понимает латинского и церковнославянского языка. Искусство должно говорить языком непонятным и устрашающим. Я одобряю Леонида Андреева.
Есть своя бездна и там: слава Богу, я никогда не заглядывался в нее, а если загляну — так уж выйдет не роман, а
трагедия.
— Да, от нынешнего дня через две недели вы
будете влюблены, через месяц
будете стонать, бродить, как тень, играть драму, пожалуй, если не побоитесь губернатора и Нила Андреевича, то и
трагедию, и кончите пошлостью…