Неточные совпадения
В мире действуют три принципа — Промысел, т. е. сверхмирный Бог,
свобода, т. е.
человеческий дух, судьба, рок, т. е. природа, осевшая, отвердевшая из меонической, темной
свободы.
Свобода воли совсем не есть источник
человеческого творчества, она есть источник ответственности и возможности наказания.
Согласно классической протестантской антропологии грехопадение совершенно извратило и уничтожило
человеческую природу, помрачило разум человека, лишило его
свободы и поставило всю его жизнь в зависимость от благодати.
И в проблеме отношения воли Божьей и
свободы человеческой Н. Гартман не считается со всей сложностью религиозной и теологической мысли.
Корни
человеческого существа уходят в добытийственную бездну, в бездонную, меоническую
свободу, и в борьбе за личность, за Божью идею человек должен был вырабатывать сознание с его границами, освещать тьму, проводить через цензуру сознания подсознательные влечения и инстинкты.
И нужно сказать, что не всегда
свобода человека,
свобода человеческого лица защищена в порядке благодати, она часто защищается в порядке закона.
Но то, как отражается в
человеческом мире благодать и как она искажается в нем, может быть враждебно и
свободе и личности.
Моя жалость к другому человеку может привести к отрицанию его
свободы и
человеческого достоинства.
Но настоящий и чистый трагизм раскрывается, когда человек освобожден; тогда и обнаруживается внутренний трагизм
свободы человеческого духа, который разрешим лишь благодатной силой Божьей.
Ибо истинная
свобода человеческого духа есть
свобода от мира прежде, чем
свобода в мире.
Замечательно для диалектики
человеческих чувств и страстей, что фанатизм, который всегда есть нелюбовь к
свободе и неспособность ее вместить, может обнаруживаться на почве одержимости идеей
свободы.
И вот этот фантастический мир, живущий по своему закону и не желающий знать закона Божьего, есть создание
человеческой похоти, эгоцентрических страстей, в которых человек теряет свою
свободу и образ Божий.
Это есть также вопрос об отношении государства к
свободе, государства к
человеческой личности.
Государство по своему происхождению, сущности и цели совсем не дышит и не движется ни пафосом
свободы, ни пафосом добра, ни пафосом
человеческой личности, хотя оно имеет отношение и к
свободе, и к добру, и к личности.
Властолюбие и тиранство, неуважение к
человеческой личности и
свободе может проявляться в государстве демократическом в той же степени, как и в государстве монархическом, а в государстве коммунистическом оно достигает высочайшей степени.
Единственный принцип в государстве, который связан с абсолютной правдой, есть принцип субъективных прав
человеческой личности,
свободы духа,
свободы совести,
свободы мысли и слова, который и монархия, и демократия, и все формы государства имеют тенденцию нарушать.
Наиболее враждебны и опасны для
свободы человеческой личности, для
свободы духа все монистические формы государств, от монархических до социалистических, и наименьшее зло представляют формы смешанные и плюралистические, менее склонные к тирании.
Государственная и социальная жизнь христиан основывалась не на любви, братстве и
свободе духа, а на равнодушии, вражде, на отрицании достоинства
человеческой личности, на несправедливости, насилии и принуждении.
Отсюда вытекают субъективные права
человеческой личности —
свобода совести,
свобода мысли,
свобода творчества, достоинство всякого человека как свободного духа, как образа и подобия Божьего.
Такова этическая установка вовне, в жизни социальной, этическая же установка в глубину, в отношении к жизни духовной, требует духовной
свободы от власти собственности над
человеческой душой, аскезы в отношении к материальной собственности, преодоления греховной похоти к материальным благам, недопущения себя до рабства у мира.
Но эти экономические ценности должны быть соподчинены иерархически более высоким ценностям, и прежде всего ценности
человеческой личности и ее
свободе.
Как это ни парадоксально звучит, но ад есть нравственный постулат
свободы человеческого духа.
Достоевский не может примириться ни с тем раем, который еще не знает испытания
свободы, не прошел еще через
свободу, ни с тем раем, который после всех испытаний будет организован принудительно, без
свободы человеческого духа.
Тот же критик решил (очень энергически), что в драме «Не так живи, как хочется» Островский проповедует, будто «полная покорность воле старших, слепая вера в справедливость исстари предписанного закона и совершенное отречение от
человеческой свободы, от всякого притязания на право заявить свои человеческие чувства гораздо лучше, чем самая мысль, чувство и свободная воля человека».
Неточные совпадения
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о
свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия
человеческого.
— Он говорит, что внутренний мир не может быть выяснен навыками разума мыслить мир внешний идеалистически или материалистически; эти навыки только суживают, уродуют подлинное
человеческое, убивают
свободу воображения идеями, догмами…
— Нам необходима борьба за
свободу борьбы, за право отстаивать
человеческие права, — говорит Маракуев: разрубая воздух ребром ладони. — Марксисты утверждают, что крестьянство надобно загнать на фабрики, переварить в фабричном котле…
— И слава Богу: аминь! — заключил он. — Канарейка тоже счастлива в клетке, и даже поет; но она счастлива канареечным, а не
человеческим счастьем… Нет, кузина, над вами совершено систематически утонченное умерщвление
свободы духа,
свободы ума,
свободы сердца! Вы — прекрасная пленница в светском серале и прозябаете в своем неведении.
Это есть главная трагедия истории, трагедия
свободы и необходимости,
человеческой судьбы и исторической судьбы.