Вокруг искусства людьми, которые более потребители, чем творцы, создается отвратительная снобическая атмосфера, которая свидетельствует о рабстве человека, об утрате
свободы духа вследствие душевных усложнений и уточнений, вследствие найденной возможности жить пассивными отражениями, при сознании большей высоты и значительности этой жизни, чем жизнь обыденных людей, человеческих масс.
Неточные совпадения
Так изначально определились внутренние двигатели философии: примат
свободы над бытием,
духа над природой, субъекта над объектом, личности над универсально-общим, творчества над эволюцией, дуализма над монизмом, любви над законом.
Но мне совершенно чужд монизм, эволюционизм и оптимизм Фихте, Шеллинга и Гегеля, их понимание объективации
духа, универсального Я, разума в мировом и историческом процессе, особенно гегелевское учение о самораскрытии
духа и развитии к
свободе в мировом процессе, о становлении Божества.
Дуализм существует не между душой и телом, а между
духом и природой,
свободой и необходимостью.
Личность есть победа
духа над природой,
свободы над необходимостью.
Личность не порождается родовым космическим процессом, не рождается от отца и матери, она происходит от Бога, является из другого мира; она свидетельствует о том, что человек есть точка пересечения двух миров, что в нем происходит борьба
духа и природы,
свободы и необходимости, независимости и зависимости.
Индивидуальность имеет скорее витальный, чем духовный, характер и не означает ещё победу
духа и
свободы.
Личность не есть бытие и часть бытия, личность есть
дух, есть
свобода, есть акт.
Бог также не есть бытие, а есть
дух,
свобода, акт.
Авторитарному сознанию или авторитарному строю жизни нужно противополагать не разум, не природу и не суверенное общество, а
дух, т. е.
свободу, духовное начало в человеке, образующее его личность и независимое от объективированной природы и от объективированного логического мира.
Но царство
свободы есть царство
духа.
Мыслить
дух как бытие — значит мыслить его натуралистически, как природу, как объект, но
дух не есть объект, не есть природа, не есть бытие,
дух есть субъект, есть акт, есть
свобода.
Основная проблема есть проблема отношения бытия и
свободы, бытия и
духа.
Примат
свободы над бытием есть также примат
духа над бытием.
О
духе нельзя мыслить интеллектуально, как об объекте,
дух есть субъект и субъективность, есть
свобода и творческий акт.
Но освобождение человека означает возвращение
духа к себе, т. е. к
свободе.
Но Гегель не понимал, что объективация
духа есть рабство, не понимал личности, не понимал
свободы, которая не есть сознанная необходимость.
Философской предпосылкой всегда является примат бытия над
свободой и примат бытия над
духом.
Бытие онтологии есть натуралистически мыслимая вещь, природа, сущность, но не существо, не личность, не
дух, не
свобода.
Бытие как субъект есть личное существование,
свобода,
дух.
Но если природа означает противоположение
свободе, то она тем самым означает противоположение личности, противоположение
духу.
Свобода означает
дух, личность означает
дух.
Основной дуализм не есть ни дуализм естественного и сверхъестественного, ни дуализм материального и психического, ни дуализм природы и цивилизации, а дуализм природы и
свободы, природы и
духа, природы и личности, объектности и субъектности.
Личность вторгается в этот круговорот природной детерминированной жизни, как сила, пришедшая из иного порядка, из царства
свободы, из царства
духа.
Освобождение же есть возвращение к внутреннему существованию, к субъектности, к личности, к
свободе, к
духу.
Общество свободных людей, не рабов должно быть создано не по образу космоса, а по образу
духа, т. е. не по образу иерархизма, а по образу персонализма, не по образу детерминации, а по образу
свободы, не по образу господства силы и сильного, а по образу солидарности и милосердия.
Источник человеческой
свободы не может быть в обществе, источник человеческой
свободы в
духе.
Священное же есть лишь в
духе, в царстве субъективности, в царстве
свободы.
Личность сознает себя вкорененной в царство
свободы, т. е. в царство
духа, и оттуда черпает свои силы для борьбы и активности.
Конфликт царства Божия и царства Кесаря есть на философском языке конфликт субъекта и объекта,
свободы и необходимости,
духа и объективированной природы.
Но восстание личности есть победа
духа и
свободы над природой и народной стихией.
Свобода, которая всегда вкоренена в
духе, порождает парадоксы в своей социальной проекции.
Защита личности и
свободы предполагает этическое начало, активность
духа.
Если эстет живет в мире своих ощущений и эмоций, то это совсем не означает, что он живет в экзистенциальном мире субъектности, в мире
духа,
свободы и творческой активности.
Дух есть
свобода, и
свобода есть победа
духа.
В самой духовной стороне человека могут быть тяжелые заболевания, может быть раздвоение, может быть экстериоризация и самоотчуждение
духа, может быть утеря
свободы, может быть пленение
духа.
Дух экстериоризируется, выбрасывается вовне и действует на человека, как необходимость, и он возвращается к себе, внутрь, то есть к
свободе.
Тяжесть материи произошла от ложной направленности
духа Основное противоположение не
духа и материи, а
свободы и рабства.
Для него история была победным шествием
духа к
свободе.
И хотя категория
свободы играла огромную роль у Гегеля и он даже определяет
дух, как
свободу, философия его была последовательным и радикальным логическим детерминизмом (логический детерминизм не менее порабощает человека, чем детерминизм натуралистический).
— Почему — странно? — тотчас откликнулась она, подняв брови. — Да я и не шучу, это у меня стиль такой, приучилась говорить о премудростях просто, как о домашних делах. Меня очень серьезно занимают люди, которые искали-искали
свободы духа и вот будто — нашли, а свободой-то оказалась бесцельность, надмирная пустота какая-то. Пустота, и — нет в ней никакой иной точки опоры для человека, кроме его вымысла.
Неточные совпадения
Следуя данному определению неясных слов, как
дух, воля,
свобода, субстанция, нарочно вдаваясь в ту ловушку слов, которую ставили ему философы или он сам себе, он начинал как будто что-то понимать.
— Ну, да! А — что же? А чем иным, как не идеализмом очеловечите вы зоологические инстинкты? Вот вы углубляетесь в экономику, отвергаете необходимость политической борьбы, и народ не пойдет за вами, за вульгарным вашим материализмом, потому что он чувствует ценность политической
свободы и потому что он хочет иметь своих вождей, родных ему и по плоти и по
духу, а вы — чужие!
Мой новогодний тост за разнообразие индивидуальностей, за
свободу развития
духа.
Тоже и духоборы: будто бы за
дух, за
свободу его борются, а поехали туда, где лучше.
— Какой сияющий день послал нам господь и как гармонирует природа с веселием граждан, оживленных
духом свободы…