Неточные совпадения
Он видел эту необходимость, эту власть вещественности над
духом и в языческих религиях, и в католичестве, и в западном рационализме, и в
философии Гегеля.
Но его учение о свободе, положенное в основу его
философии и его богословия, возможно было только после учения об автономии, о свободе
духа Канта и немецкого идеализма.
Мысли его были направлены против
философии истории Гегеля, против подавления человеческой личности мировым
духом истории, прогрессом.
Его религиозная
философия проникнута
духом человечности, но она внешне выражена слишком холодно, в ней присущая ему личная мистика рационализирована.
Вл. Соловьев, который не любил Толстого, сказал, что его религиозная
философия есть лишь феноменология его великого
духа.
Из профессоров Духовной академии самый оригинальный и замечательный мыслитель — Несмелов, по
духу своему религиозный философ, а не богослов, и он делает ценный вклад в создание русской религиозной
философии.
Русская религиозная
философия особенно настаивает на том, что философское познание есть познание целостным
духом, в котором разум соединяется с волей и чувством и в котором нет рационалистической рассеченности.
Неточные совпадения
Диомидов выпрямился и, потрясая руками, начал говорить о «жалких соблазнах мира сего», о «высокомерии разума», о «суемудрии науки», о позорном и смертельном торжестве плоти над
духом. Речь его обильно украшалась словами молитв, стихами псалмов, цитатами из церковной литературы, но нередко и чуждо в ней звучали фразы светских проповедников церковной
философии:
— XIX век — век пессимизма, никогда еще в литературе и
философии не было столько пессимистов, как в этом веке. Никто не пробовал поставить вопрос: в чем коренится причина этого явления? А она — совершенно очевидна: материализм! Да, именно — он! Материальная культура не создает счастья, не создает.
Дух не удовлетворяется количеством вещей, хотя бы они были прекрасные. И вот здесь — пред учением Маркса встает неодолимая преграда.
— «Западный буржуа беднее русского интеллигента нравственными идеями, но зато его идеи во многом превышают его эмоциональный строй, а главное — он живет сравнительно цельной духовной жизнью». Ну, это уже какая-то поповщинка! «Свойства русского национального
духа указуют на то, что мы призваны творить в области религиозной
философии». Вот те раз! Это уже — слепота. Должно быть, Бердяев придумал.
«Боже мой! — думал он, внутренне содрогаясь, — полчаса назад я был честен, чист, горд; полчаса позже этот святой ребенок превратился бы в жалкое создание, а „честный и гордый“ человек в величайшего негодяя! Гордый
дух уступил бы всемогущей плоти; кровь и нервы посмеялись бы над
философией, нравственностью, развитием! Однако
дух устоял, кровь и нервы не одолели: честь, честность спасены…»
В основании
философии, которая принадлежит царству
Духа, а не царству Кесаря, лежит пережитый духовно-религиозный опыт, а не только опыт Кьеркегора и Ницше, как хочет Ясперс.