У человека есть подлинный опыт адских мук, но это лишь
путь человека и лишь пребывание в дурном времени, бессилие войти в вечность, которая может быть лишь божественной.
Неточные совпадения
Но одно я сознательно исключаю, я буду мало говорить о
людях, отношение с которыми имело наибольшее значение для моей личной жизни и моего духовного
пути.
Один
путь восхождения приводит к тому, что
человек делается «первым».
В самом начале моего духовного
пути у меня не было встреч с
людьми, которые имели бы на меня влияние.
Общение с
людьми есть
путь опытного познания.
Я всегда вдохновлялся словами доктора Штокмана в ибсеновском «Враге народа»: «Самый могущественный
человек тот, кто стоит на жизненном
пути одиноко».
Мир сейчас влечется к гибели, таков закон этого мира, но это не означает фатальной гибели
человека и подлинно Божьего мира, для которого всегда остается
путь свободы и благодати.
Главный аргумент в защиту Бога все же раскрывается в самом
человеке, в его
пути.
Роман, раскрывшийся вполне лишь в XIX веке, был настоящим
путем самопознания
человека, и этим он приобретает философское значение.
Путь исторического величия и могущества есть
путь объективации,
путь выбрасывания
человека во вне и самопорабощения.
Подлинное же творчество
человека должно в героическом усилии прорвать порабощающее царство объективации, кончить роковой
путь ее и выйти на свободу, к преображенному миру, к миру экзистенциальной субъективности и духовности, то есть подлинности, к царству человечности, которая может быть лишь царством богочеловечности.
Значение своей экзистенциальной мысли я вижу именно в этом предчувствии, в этом сознании двух
путей, лежащих перед
человеком, —
пути объективации, экстериоризации, заковывания в призрачном могуществе и массивности и
пути трансцендирования к преображенному и освобожденному миру, Божьему миру.
Везде, где бы ни было в жизни, среди ли черствых, шероховато-бедных и неопрятно-плеснеющих низменных рядов ее или среди однообразно-хладных и скучно-опрятных сословий высших, везде хоть раз встретится на
пути человеку явленье, не похожее на все то, что случалось ему видеть дотоле, которое хоть раз пробудит в нем чувство, не похожее на те, которые суждено ему чувствовать всю жизнь.
Почему возможна трагедия познания, почему свет Логоса не всегда освещает познавательный
путь человека, как существа духовного, превышающего мир?
Неточные совпадения
Головотяпами же прозывались эти
люди оттого, что имели привычки «тяпать» головами обо все, что бы ни встретилось на
пути.
Но в глубине своей души, чем старше он становился и чем ближе узнавал своего брата, тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет
человека из всех бесчисленных представляющихся
путей жизни выбрать один и желать этого одного.
«И разве не то же делают все теории философские,
путем мысли странным, несвойственным
человеку, приводя его к знанию того, что он давно знает и так верно знает, что без того и жить бы не мог? Разве не видно ясно в развитии теории каждого философа, что он вперед знает так же несомненно, как и мужик Федор, и ничуть не яснее его главный смысл жизни и только сомнительным умственным
путем хочет вернуться к тому, что всем известно?»
Вронский удовлетворял всем желаниям матери. Очень богат, умен, знатен, на
пути блестящей военно-придворной карьеры и обворожительный
человек. Нельзя было ничего лучшего желать.
Но мы стали говорить довольно громко, позабыв, что герой наш, спавший во все время рассказа его повести, уже проснулся и легко может услышать так часто повторяемую свою фамилию. Он же
человек обидчивый и недоволен, если о нем изъясняются неуважительно. Читателю сполагоря, рассердится ли на него Чичиков или нет, но что до автора, то он ни в каком случае не должен ссориться с своим героем: еще не мало
пути и дороги придется им пройти вдвоем рука в руку; две большие части впереди — это не безделица.