Неточные совпадения
— Говорил он о том, что хозяйственная деятельность людей, по смыслу своему, религиозна и жертвенна, что во Христе сияла душа Авеля, который жил от плодов земли, а от Каина пошли окаянные люди, корыстолюбцы, соблазненные дьяволом инженеры, химики. Эта ерунда чем-то восхищала Тугана-Барановского, он изгибался на длинных ногах своих и скрипел: мы — аграрная
страна, да, да! Затем курносенький стихотворец читал что-то смешное: «В ладье
мечты утешимся, сны горе утолят», — что-то в этом роде.
Но чаще думалось о величине земли, о городах, известных мне по книгам, о чужих
странах, где живут иначе. В книгах иноземных писателей жизнь рисовалась чище, милее, менее трудной, чем та, которая медленно и однообразно кипела вокруг меня. Это успокаивало мою тревогу, возбуждая упрямые
мечты о возможности другой жизни.
Так пленник мой с родной
страною // Почти навек: прости сказал! // Терзался прошлою
мечтою, // Ее места воспоминал: // Где он провел златую младость, // Где испытал и жизни сладость, // Где много милого любил, // Где знал веселье и страданьи, // Где он, несчастный, погубил // Святые сердца упованьи… //....................
Я видел горные хребты, // Причудливые как
мечты, // Когда в час утренней зари // Курилися, как алтари, // Их выси в небе голубом, // И облачко за облачком, // Покинув тайный свой ночлег, // К востоку направляло бег — // Как будто белый караван // Залетных птиц из дальних
стран!
И было ль то привет
стране родной, // Названье ли оставленного друга, // Или тоска по жизни молодой, // Иль просто крик последнего недуга — // Как разгадать? Что может в час такой // Наполнить сердце, жившее так много // И так недолго с смутною тревогой? // Один лишь друг умел тебя понять // И ныне может, должен рассказать // Твои
мечты, дела и приключенья — // Глупцам в забаву, мудрым в поученье.