Неточные совпадения
О. Конт был не только верующий
по своей психологической природе, но и настоящий мистик: он верил в
человечество, которое сближалось для него с вечной женственностью христианской мистики, и кончил построением позитивной религии
человечества с культом, напоминающим католичество.
Л. Фейербах
по природе своей был религиозным атеистом и страстным глашатаем религии
человечества.
Земной дух
человечества, пошедшего
по пути змия, загипнотизировал человека заманчивой идеей прогресса и грядущего в конце прогресса земного рая, и так обольщен был человек, что не заметил безумия своего служения прогрессу и своего подчинения счастливцам грядущего рая.
Для религиозного сознания ясно, что должна быть создана космическая возможность спасения;
человечество должно оплодотвориться божественной благодатью: в мире должен совершиться божественный акт искупления, победы над грехом, источником рабства, победы,
по силе своей равной размерам содеянного преступления.
Человечество само
по себе не может искупить греха, так как жертва его и кровавая его мука не равна преступлению богоотступничества и само оно не может простить себе греха.
Процесс истории не есть прогрессирующее возвращение
человечества к Богу
по прямой линии, которое должно закончиться совершенством этого мира: процесс истории двойствен; он есть подготовление к концу, в котором должно быть восстановлено творение в своей идее, в своем смысле, освобождено и очищено
человечество и мир для последнего выбора между добром и злом.
Почему великая, святая идея теократии, Града Божьего, стала ненавистной новому
человечеству, почему оно отказалось от томления
по небу, почему ничего не вышло с грандиозным опытом охристианить мир без остатка?
В христианской истории, в «историческом христианстве» времена этого откровения еще не наступили, и
человечество соблазнялось, жило в своей коллективной истории по-язычески.
Но, чтобы вступить окончательно на путь богочеловеческий,
человечество, по-видимому, должно пройти до конца соблазн отвлеченного гуманизма, попробовать на вершине исторического процесса, в поздний час истории устроиться самостоятельно на земле, стать на ноги, отвергнув все источники своего бытия.
Человечество,
по выражению Вл. Соловьева, есть становящееся абсолютное, и в этом религиозный смысл истории и религиозная задача человеческой культуры.
Христианство было принято природным, языческим
человечеством,
по крови и плоти своей жившим в натуральном порядке и нуждавшимся в законе.
Но соединение христианства с государством имело воспитательное значение
по внутреннему возрасту
человечества; ведь Новый Завет не отменяет Ветхого Завета для ветхого еще
человечества.
— Э-эх! человек недоверчивый! — засмеялся Свидригайлов. — Ведь я сказал, что эти деньги у меня лишние. Ну, а просто,
по человечеству, не допускаете, что ль? Ведь не «вошь» же была она (он ткнул пальцем в тот угол, где была усопшая), как какая-нибудь старушонка процентщица. Ну, согласитесь, ну «Лужину ли, в самом деле, жить и делать мерзости, или ей умирать?». И не помоги я, так ведь «Полечка, например, туда же, по той же дороге пойдет…».
— Прочтете, — увидите. Заключенная, политическая. Я при них состою. Так вот она просила меня. И хотя и не разрешено, но
по человечеству… — ненатурально говорил надзиратель.
— Ведь вот вы все такие, — карал он гостя. — Послушать, так все у вас как по-писаному, как следует быть… Ведь вот сидим вместе, пьем чай, разговариваем, а не съели друг друга. И дела раньше делали… Чего же Емельяну поперек дороги вставать? Православной-то уж ходу никуда нет… Ежели уж такое дело случилось, так надо
по человечеству рассудить.
В первое время все были как будто ошеломлены. Что же, ежели такие порядки заведутся, так и житья на промыслах не будет. Конечно, промысловые люди не угодники, а все-таки и
по человечеству рассудить надобно. Чаще и чаще рабочие вспоминали Карачунского и почесывали в затылках. Крепкий был человек, а умел где нужно и не видеть и не слышать. В кабаках обсуждался подробно каждый шаг Оникова, каждое его слово, и наконец произнесен был приговор, выражавшийся одним словом:
Неточные совпадения
А мы, их жалкие потомки, скитающиеся
по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим жертвам ни для блага
человечества, ни даже для собственного счастия, потому, что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, ни даже того неопределенного, хотя и истинного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе с людьми или с судьбою…
А между тем в хозяйстве доход собирался по-прежнему: столько же оброку должен был принесть мужик, таким же приносом орехов обложена была всякая баба; столько же поставов холста должна была наткать ткачиха, — все это сваливалось в кладовые, и все становилось гниль и прореха, и сам он обратился наконец в какую-то прореху на
человечестве.
По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия, вследствие каких-нибудь комбинаций, никоим образом не могли бы стать известными людям иначе как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших бы этому открытию или ставших бы на пути как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан… устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известными свои открытия всему
человечеству.
Гениальные люди из миллионов, а великие гении, завершители
человечества, может быть,
по истечении многих тысячей миллионов людей на земле.
— Что же ему нужно, по-вашему? Послушать вас, так мы находимся вне
человечества, вне его законов. Помилуйте — логика истории требует…