Протестантизм в начале своем был мистичен, [Германская мистика и есть то, что было великого и вечного в протестантизме.] но не имел в себе творческих
религиозных сил, нес с собой лишь отрицательную правду и в дальнейшем своем развитии перешел в рационализм.
Есть великая религиозная тайна и святыня, которые хранятся в чистоте православным Востоком, но есть не менее великая
религиозная сила, которая действует на католическом Западе.
Неточные совпадения
Философия не может и не должна быть богословской апологетикой, она открывает истину, но открыть ее в
силах лишь тогда, когда посвящена в тайны
религиозной жизни, когда приобщена к пути истины.
Для
религиозного сознания ясно, что должна быть создана космическая возможность спасения; человечество должно оплодотвориться божественной благодатью: в мире должен совершиться божественный акт искупления, победы над грехом, источником рабства, победы, по
силе своей равной размерам содеянного преступления.
Для греческого
религиозного сознания мир был бессмысленным круговоротом играющих
сил природы и не было никакого разрешения этой игры, никакого исхода, никакой надежды для человеческого лица.
Только
религиозное восприятие в
силах решить вопрос, кто Христос и в чем «сущность» христианства; историческое исследование и философское умозрение само по себе бессильно установить
религиозный факт.
Но осмыслить опыт новой истории старохристианское
религиозное сознание не в
силах.
Все технические, экономические, политические, медицинские и в лучшем, светлом смысле магические способы противодействия злым
силам в свете
религиозного сознания не отбрасываются, а лишь претворяются.
Смысл мировой истории не в благополучном устроении, не в укреплении этого мира на веки веков, не в достижении того совершенства, которое сделало бы этот мир не имеющим конца во времени, а в приведении этого мира к концу, в обострении мировой трагедии, в освобождении тех человеческих
сил, которые призваны совершить окончательный выбор между двумя царствами, между добром и злом (в
религиозном смысле слова).
Только новая
религиозная антропология в
силах осветить
религиозный смысл истории, победить кошмар отвлеченной схемы и безумие индивидуальной игры.
В сущности, и те и другие ставят вопрос
религиозный на почву политическую, формальную, внешнюю: одни боятся веры и хотели бы охранить себя от ее притязательной
силы, другие боятся неверия и также хотели бы охранить себя от его растущей
силы.
Достоевский ставит вопрос о христианской свободе на
религиозную почву и дает невиданную еще по
силе апологию свободы.
Дюрталь не в
силах сам справиться с
религиозными противоречиями своей больной души, он ищет духовного водительства.
Его чувственно притягивает созерцательная мистика монастыря, но у него нет
сил для волевой
религиозной активности.
Неточные совпадения
Долго еще находился Гриша в этом положении
религиозного восторга и импровизировал молитвы. То твердил он несколько раз сряду: «Господи помилуй», но каждый раз с новой
силой и выражением; то говорил он: «Прости мя, господи, научи мя, что творить… научи мя, что творити, господи!» — с таким выражением, как будто ожидал сейчас же ответа на свои слова; то слышны были одни жалобные рыдания… Он приподнялся на колени, сложил руки на груди и замолк.
Но слова о ничтожестве человека пред грозной
силой природы, пред законом смерти не портили настроение Самгина, он знал, что эти слова меньше всего мешают жить их авторам, если авторы физически здоровы. Он знал, что Артур Шопенгауэр, прожив 72 года и доказав, что пессимизм есть основа
религиозного настроения, умер в счастливом убеждении, что его не очень веселая философия о мире, как «призраке мозга», является «лучшим созданием XIX века».
Угадывая законы явления, он думал, что уничтожил и неведомую
силу, давшую эти законы, только тем, что отвергал ее, за неимением приемов и свойств ума, чтобы уразуметь ее. Закрывал доступ в вечность и к бессмертию всем
религиозным и философским упованиям, разрушая, младенческими химическими или физическими опытами, и вечность, и бессмертие, думая своей детской тросточкой, как рычагом, шевелить дальние миры и заставляя всю вселенную отвечать отрицательно на
религиозные надежды и стремления «отживших» людей.
И в отпавшем от веры, по-современному обуржуазившемся русском человеке остается в
силе старый
религиозный дуализм.
Славянофилы хотели оставить русскому народу свободу
религиозной совести, свободу думы, свободу духа, а всю остальную жизнь отдать во власть
силы, неограниченно управляющей русским народом.