Неточные совпадения
Согласно нашему пониманию природы веры, не вера должна рождаться от
чуда, в чем было одно из искушений, отвергнутых
Христом, а
чудо дается для веры.
Основное верование христианского мира есть верование в громовое
чудо мировой истории, в
чудо воскресения
Христа.
Если бы можно было доказать, что
Христос воскрес, то
чудо воскресения потеряло бы свой спасительный смысл, оно вошло бы в круговорот природной жизни.
Христос не совершал
чудес в истории, отверг этот дьявольский соблазн, так как в свободе человека видел смысл истории, так как
чудеса были бы насилием и не оставили бы места для достоинства и заслуги любви к
Христу.
Христос Сам был
чудом, Его жизнь была чудесной.
И самое сильное препятствие, быть может, в том, что не видят
чуда от веры в
Христа, что поверивший в
Христа все еще остается слабым человеком.
Наша вера и наша надежда, что
чудо это совершится, основаны на
чуде, которое уже совершилось, на
чуде воскресения
Христа.
Со стороны величайшее
чудо истории не видно, неверующему нельзя доказать, что
Христос воскрес, тут нет доказательного насилия, но тот, кто увидел это
чудо, кто поверил в него, тот знает, что мертвые встанут для вечной жизни.
И пусть неверующие, смотрящие со стороны, не ждут
чудес от христианина, чтобы поверить, чтобы войти в мистический круг; они ведь не видят
чуда, реально уже совершившегося,
чуда воскресения
Христа, и ничего не увидят до тех пор, пока свободная любовь не одержит в них победы над вынужденной силой.
Христианская история была прохождением через ряд искушений, тех дьявольских искушений, которые были отвергнуты
Христом в пустыне: искушением царством этого мира, искушением
чудом и искушением хлебами.
Для этого сознания Бог и человек, божественная и человеческая воля в
Христе, дух и плоть, небо и земля так и остаются несоединенными и несоединимыми, так как
чудо претворения и преосуществления малому разуму недоступны.
Кириак находил, что с ними надо как можно меньше обрядничать, потому что они иначе самого Кириака с его вопросами превзойдут о том: можно ли того причащать, кто яйцом в зубы постучит; да не надо много и догматизировать, потому что их слабый ум устает следить за всякою отвлеченностью и силлогизациею, а надо им просто рассказывать о жизни и о
чудесах Христа, чтобы это представлялось им как можно живообразнее и чтобы их бедной фантазии было за что цепляться.
Неточные совпадения
— Хорошо говорить многие умеют, а надо говорить правильно, — отозвался Дьякон и, надув щеки, фыркнул так, что у него ощетинились усы. — Они там вовлекли меня в разногласия свои и смутили. А — «яко алчба богатства растлевает плоть, тако же богачество словесми душу растлевает». Я ведь в социалисты пошел по вере моей во
Христа без
чудес, с единым токмо
чудом его любви к человекам.
Он посмотрел, стоя на коленях, а потом, встретив губернаторшу глаз на глаз, сказал, поклонясь ей в пояс: «Простите,
Христа ради, ваше превосходительство, дерзость мою, а красота ваша воистину — божеская, и благодарен я богу, что видел эдакое
чудо».
По-моему,
Христова любовь к людям есть в своем роде невозможное на земле
чудо.
«Ах да, я тут пропустил, а не хотел пропускать, я это место люблю: это Кана Галилейская, первое
чудо… Ах, это
чудо, ах, это милое
чудо! Не горе, а радость людскую посетил
Христос, в первый раз сотворяя
чудо, радости людской помог… „Кто любит людей, тот и радость их любит…“ Это повторял покойник поминутно, это одна из главнейших мыслей его была… Без радости жить нельзя, говорит Митя… Да, Митя… Все, что истинно и прекрасно, всегда полно всепрощения — это опять-таки он говорил…»
Положение о том, чтобы не делать другим того, чего не хочешь, чтобы тебе делали, не нужно было доказывать
чудесами, и положению этому не нужно было требовать веры, потому что положение это само по себе убедительно, соответствуя и разуму и природе человека; но положение о том, что
Христос был бог, надо было доказывать
чудесами совершенно непонятными.