Еще урок, еще откровение!.. Это уж отзывается древней fatalité [рок (фр.).]. Но какой урок!.. Вот она правдивая-то повесть
женской души. Это не выдумка, не сочинение, не сказка. Это — было. Это все правда, от первого слова до последнего…
Неточные совпадения
— Ну, так сделай ты для меня одну вещь. Я высохла, я сделалась черства, болтаясь между скверными мужчинами и глупыми барынями. Мне забыть нужно, Степа, что существуют на свете мужчины. Меня надо толкнуть туда, где
женская любовь обращена на все то, что есть самого святого на свете! И чтоб сейчас же от меня потребовали, как бы это сказать… de la résignation [безропотности (фр.).], жертв, чтоб я тратила каждый день все, что у меня только осталось в
душе человеческого!..
— Не сердись, Маша, — сказал он мне полусерьезно, полушутливо. — Я исполню все, что ты желаешь, и не способен смеяться над делом, в которое ты кладешь всю свою
душу. Откровенно тебе сказать, напрасно ты ко мне обратилась. Было бы лучше оставить меня пока в стороне. Всякое дело, Маша, приятнее и толковее делать одному. Наш мужской ум всегда будет помехой там, где на первом плане
женская любовь. Впрочем, Лизавета Петровна по этой части специалистка. Послушаем ее.
Самая полнота и средние лета Чичикова много повредят ему: полноты ни в каком случае не простят герою, и весьма многие дамы, отворотившись, скажут: «Фи, такой гадкий!» Увы! все это известно автору, и при всем том он не может взять в герои добродетельного человека, но… может быть, в сей же самой повести почуются иные, еще доселе не бранные струны, предстанет несметное богатство русского духа, пройдет муж, одаренный божескими доблестями, или чудная русская девица, какой не сыскать нигде в мире, со всей дивной красотой
женской души, вся из великодушного стремления и самоотвержения.
С такою же силой скорби шли в заточение с нашими титанами, колебавшими небо, их жены, боярыни и княгини, сложившие свой сан, титул, но унесшие с собой силу
женской души и великой красоты, которой до сих пор не знали за собой они сами, не знали за ними и другие и которую они, как золото в огне, закаляли в огне и дыме грубой работы, служа своим мужьям — князьям и неся и их, и свою «беду».
Неточные совпадения
Прошла любовь, явилась муза, // И прояснился темный ум. // Свободен, вновь ищу союза // Волшебных звуков, чувств и дум; // Пишу, и сердце не тоскует, // Перо, забывшись, не рисует // Близ неоконченных стихов // Ни
женских ножек, ни голов; // Погасший пепел уж не вспыхнет, // Я всё грущу; но слез уж нет, // И скоро, скоро бури след // В
душе моей совсем утихнет: // Тогда-то я начну писать // Поэму песен в двадцать пять.
Но тут же вспомнил он, что не в меру было наклончиво сердце Андрия на
женские речи, почувствовал скорбь и заклялся сильно в
душе против полячки, причаровавшей его сына.
Скорее в обморок, теперь оно в порядке, // Важнее давишной причина есть тому, // Вот наконец решение загадке! // Вот я пожертвован кому! // Не знаю, как в себе я бешенство умерил! // Глядел, и видел, и не верил! // А милый, для кого забыт // И прежний друг, и
женский страх и стыд, — // За двери прячется, боится быть в ответе. // Ах! как игру судьбы постичь? // Людей с
душой гонительница, бич! — // Молчалины блаженствуют на свете!
Она понимала яснее его, что в нем происходит, и потому перевес был на ее стороне. Она открыто глядела в его
душу, видела, как рождалось чувство на дне его
души, как играло и выходило наружу, видела, что с ним
женская хитрость, лукавство, кокетство — орудия Сонечки — были бы лишние, потому что не предстояло борьбы.
Вдохновляясь вашей лучшей красотой, вашей неодолимой силой —
женской любовью, — я слабой рукой писал женщину, с надеждой, что вы узнаете в ней хоть бледное отражение — не одних ваших взглядов, улыбок, красоты форм, грации, но и вашей
души, ума, сердца — всей прелести ваших лучших сил!