Жили в Казани и шумно и привольно, но по части высшей „интеллигенции“ было скудно. Даже в Нижнем нашлось несколько писателей за мои
гимназические годы; а в тогдашнем казанском обществе я не помню ни одного интересного мужчины с литературным именем или с репутацией особенного ума, начитанности. Профессора в тамошнем свете появлялись очень редко, и едва ли не одного только И.К.Бабста встречал я в светских домах до перехода его в Москву.
Неточные совпадения
Я высидел уже тогда четыре
года на
гимназической «парте», я прочел к тому времени немало книг, заглядывал даже в «Космос» Гумбольдта, знал в подлиннике драмы Шиллера; наши поэты и прозаики, иностранные романисты и рассказчики привлекали меня давно. Я был накануне первого своего литературного опыта, представленного по классу русской словесности.
Поверят ли мне, что во все семь
лет учения годовая плата была пять рублей?! Ее вносили в полугодия, да и то бывали недоимщики. Вся
гимназическая выучка — с правом поступить без экзамена в университет своего округа — обходилась в 35 рублей!
Как бы я, задним числом, ни придирался к тогдашней жизни, в период моего
гимназического ученья (1846–1853
годы), я бы никак не мог поставить ее в такой мрачный свет, как сделал, например, М.Е.Салтыков в своем «Пошехонье».
Неточные совпадения
Прибавлю, однако, что я кончил
гимназический курс в последнем
году плохо, тогда как до седьмого класса всегда был из первых, а случилось это вследствие той же идеи, вследствие вывода, может быть ложного, который я из нее вывел.
Это столкновение сразу стало
гимназическим событием. Матери я ничего не говорил, чтобы не огорчать ее, но чувствовал, что дело может стать серьезным. Вечером ко мне пришел один из товарищей, старший
годами, с которым мы были очень близки. Это был превосходный малый, туговатый на ученье, но с большим житейским смыслом. Он сел на кровати и, печально помотав головой, сказал:
Это было несколько
лет назад. Ученика младших классов Янкевича «преследовало»
гимназическое начальство, и однажды его оставили в карцере «за невнимание на уроке». Мальчик говорил, что он болен, отпрашивался домой, но ему не поверили.
Наконец в конце июня 1863
года и я в мундире с красным воротником и медными пуговицами отправился в первый раз на уроки в новое
гимназическое здание.
В июне того же
года, по окончании экзаменов, происходил годичный
гимназический акт.