Неточные совпадения
Там я сравнительно гораздо больше занимаюсь и характеристикой разных сторон французской и английской
жизни, чем даже нашей в этих русских воспоминаниях. И самый план той книги — иной. Он имеет еще более объективный характер. Встречи мои и знакомства с выдающимися
иностранцами (из которых все известности, а многие и всесветные знаменитости) я отметил почти целиком, и галерея получилась обширная — до полутораста лиц.
Здесь же первенствующий интерес получат общие итоги и оценки моих пережитков, а выдающиеся
иностранцы будут появляться лишь попутно, в прямой связи с теми новыми сферами
жизни, идей и всяких духовных приобретений, через которые я проходил за целых пять лет житья на западе.
Такие наблюдатели, как Тэн и Луи Блан, писали об английской
жизни как раз в эти годы. Второй и тогда еще проживал в Лондоне в качестве эмигранта. К нему я раздобылся рекомендательным письмом, а также к Миллю и к Льюису. О приобретении целой коллекции таких писем я усердно хлопотал. В Англии они полезнее, чем где-либо. Англичанин вообще не очень приветлив и на
иностранца смотрит скорее недоверчиво, но раз вы ему рекомендованы, он окажется куда обязательнее и, главное, гостеприимнее француза и немца.
Прежний, строго консервативный, монархический режим, отзывавшийся временами Меттерниха, уже канул. После войны 1866 года империя Габсбургов радикально изменила свое обличье, сделалась дуалистическим государством, дала «мятежной» Венгрии права самостоятельного королевства, завела и у себя, в Цизлейтании, конституционные порядки. Стало быть,
иностранец уже не должен был бояться, что он будет более стеснен в своей
жизни, чем даже и в Париже Второй империи.
Живя почти что на самом Итальянском бульваре, в Rue Lepelletier, я испытал особого рода пресноту именно от бульваров. В первые дни и после венской привольной
жизни было так подмывательно очутиться опять на этой вечно живой артерии столицы мира. Но тогда весенние сезоны совсем не бывали такие оживленные, как это начало входить в моду уже с 80-х годов. В мае, к концу его, сезон доживал и пробавлялся кое-чем для приезжих
иностранцев, да и их не наезжало и на одну десятую столько, сколько теперь.
Заведение, его цены и весь склад
жизни были мне по вкусу… и по состоянию моих финансов. Все было довольно просто, начиная с еды и сервиса; а общество за дабльдотом собиралось большое, где преобладали швейцарцы и немцы, но были и
иностранцы из северной Италии, даже светские и элегантные дамы. С одним англичанином мы сошлись и пешком ходили с ним через горный лес в ближайший городок Цуг и обратно.
Но и тут вы уже наталкиваетесь на следы влияний
жизни среди
иностранцев.
Рассказывала она почти то же, что и ее племянник. Тон ее рассказов Самгин определил как тон человека, который, побывав в чужой стране, оценивает
жизнь иностранцев тоже с высоты какой-то голубятни.
Неточные совпадения
Но пока она будет держаться нынешней своей системы, увертываясь от влияния
иностранцев, уступая им кое-что и держа своих по-прежнему в страхе, не позволяя им брать без позволения даже пустой бутылки, она еще будет жить старыми своими началами, старой религией, простотой нравов, скромностью и умеренностью образа
жизни.
Может, в конце прошлого и начале нашего века была в аристократии закраинка русских
иностранцев, оборвавших все связи с народной
жизнью; но у них не было ни живых интересов, ни кругов, основанных на убеждениях, ни своей литературы.
Иностранцы дома,
иностранцы в чужих краях, праздные зрители, испорченные для России западными предрассудками, для Запада — русскими привычками, они представляли какую-то умную ненужность и терялись в искусственной
жизни, в чувственных наслаждениях и в нестерпимом эгоизме.
И я действительно менее других русских чувствовал себя
иностранцем в Западной Европе, более других участвовал в
жизни самого Запада.
Пока я плыл по Амуру, у меня было такое чувство, как будто я не в России, а где-то в Патагонии или Техасе; не говоря уже об оригинальной, не русской природе, мне всё время казалось, что склад нашей русской
жизни совершенно чужд коренным амурцам, что Пушкин и Гоголь тут непонятны и потому не нужны, наша история скучна и мы, приезжие из России, кажемся
иностранцами.