Неточные совпадения
Эта
книга была тогда же приобретена покойным
издателем «Нивы», но по разным причинам до сих пор не напечатана.
Оба они известны публике; старший — как один из первых передовых
издателей, переводчик немецких и английских
книг; второй — как профессор физиологии.
А
издатель представил мне дело так, что журнал имел с лишком тысячу подписчиков (что-то около 1300 экземпляров), что по тогдашнему времени было еще неплохо, давал мне смотреть подписную
книгу, в которой все было в порядке, предлагал необременительные условия.
В моей статье я упоминал об
издателях научных и философских
книг того направления, которое считали"нигилистическим", называл и Ковалевского. И Дарвину захотелось подшутить над ним на эту тему.
Как только я сделался издателем-редактором"Библиотеки для чтения", я предложил ему взять на себя отдел иностранной литературы. Он писал обзоры новых
книг, выходивших по-немецки, по-английски и по-французски. Каждый месяц из книжных магазинов ему доставляли большие кипы
книг; он подвергал их слишком быстрому просмотру, так что его обозрения получали отрывочный и малолитературный колорит.
Неточные совпадения
Она пишет детскую
книгу и никому не говорит про это, но мне читала, и я давал рукопись Воркуеву… знаешь, этот
издатель… и сам он писатель, кажется.
Дома на столе Клим нашел толстое письмо без марок, без адреса, с краткой на конверте надписью: «К. И. Самгину». Это брат Дмитрий извещал, что его перевели в Устюг, и просил прислать
книг. Письмо было кратко и сухо, а список
книг длинен и написан со скучной точностью, с подробными титулами, указанием
издателей, годов и мест изданий; большинство
книг на немецком языке.
Зато «фабрикаторы народных
книг», книжники и
издатели с Никольской, собирались в трактире Колгушкина на Лубянской площади, и отсюда шло «просвещение» сермяжной Руси.
Что скажешь о
книге Корфа? На меня она сделала очень мрачное впечатление и еще более отдалила от
издателя.
Итак, трудись теперь, профессор мой почтенный, // Копти над
книгами, и день и ночь согбенный! // Пролей на знания людские новый свет, // Пиши творения высокие, поэт, — // И жди, чтоб мелочей какой-нибудь
издатель, // Любимцев публики бессовестный ласкатель. // Который разуметь язык недавно стал, // Пером завистливым тебя везде марал… // Конечно, для него довольно и презренья!.. // Холодность публики — вот камень преткновенья, // Вот бич учености, талантов и трудов! // и проч.