Неточные совпадения
Люди генерации моего дяди видали его несколько раньше в этой роли и любили распространяться о том, как он заразительно и долго хохочет перед Жевакиным. На меня этот смех
не подействовал тогда так заразительно, и мне даже как бы неприятно было, что я
не нашел в Кочкареве того самого Михаила Семеновича, который
выступал в городничем и Фамусове.
И к моменту прощания с Дерптом химика и медика во мне уже
не было. Я уже
выступил как писатель, отдавший на суд критики и публики целую пятиактную комедию, которая явилась в печати в октябре 1860 года, когда я еще носил голубой воротник, но уже твердо решил избрать писательскую дорогу, на доктора медицины
не держать, а переехать в Петербург, где и приобрести кандидатскую степень по другому факультету.
То, в чем он тогда
выступал, уже
не давало ему повода пускать такие неистовые возгласы и жесты. Он состоял на амплуа немолодых мужей (например, в драме Дьяченко"Жертва за жертву") и мог быть даже весьма недурен в роли атамана"Свата Фаддеича"в пьесе Чаева.
Фанни Александровна почему-то ужасно боялась за роль Верочки. Это было первое новое лицо, в котором она
выступала по возвращении из-за границы осенью. Мы с ней проходили роль у нее дома, в ее кабинетике, задолго до начала репетиций. Она очень старалась, читала с чувством, поправляла себя, выслушивала кротко каждое замечание. Но у ней
не было той смеси простой натуры с порывами лиризма и захватывающей правды душевных переживаний Верочки.
Квадри в труппе Пассажа выделялся большой опытностью и способностью браться за всякие роли. Он мог бы быть очень недурным легким комиком, но ему хотелось всегда играть сильные роли. Из репертуара Потехина он
выступил в роли ямщика"Михаилы"(в"Чужое добро впрок
не идет"), прославленной в Петербурге и Москве игрой Мартынова и Сергея Васильева, а в те годы и Павла Васильева, — на Александрийском театре.
Но все-таки это была
не только курьезная, но и просветительная новинка. Прививая вкус к шекспировскому театру, она давала повод к сравнительному изучению ролей. Самойлов как раз
выступал в Шейлоке и Лире. УАйры Ольдриджа было, конечно, вчетверо больше темперамента, чем у русского"премьера", но в общем он
не стоял на высоте талантливости Самойлова.
Ристори приехала и в другой раз в Петербург, привлеченная сборами первого приезда. Но к ней как-то быстро стали охладевать. Чтобы сделать свою игру доступнее, она
выступала даже с французской труппой в пьесе, специально написанной для нее в Париже Легуве, из современной жизни, но это
не подняло ее обаяния, а, напротив, повредило. Пьеса была слащавая, ординарная, а она говорила по-французски все-таки с итальянским акцентом.
Зимой в 1863 году поехал я на свидание с моей матерью и пожил при ней некоторое время. В Нижнем жила и моя сестра с мужем. Я вошел в тогдашнее нижегородское общество. И там театральное любительство уже процветало. Меня стали просить ставить"Однодворца"и играть в нем. Я согласился и
не только сыграл роль помещика, но и
выступил в роли графа в одноактной комедии Тургенева"Провинциалка".
В"Библиотеке"он
выступал как полемист и в полемике с Чернышевским оказался
не в авантаже. Как фельетонист, до моего редакторства, я говорил в шутливом тоне об этих полемических победах Чернышевского.
В Москве, когда ужасная болезнь лишила его слуха и превратила почти что в руину, он
не перестал читать своих любимых авторов, и, уже совсем глухим и павшим на ноги, он еще
выступал на публичных чтениях с беседами на литературные темы.
Наполеон
выступал уже замедленной походкой человека, утомленного какой-то хронической болезнью. Его длинный нос, усы в ниточку, малый рост, прическа с"височками" — все это было всем нам слишком хорошо известно. Величественного в его фигуре и лице ничего
не значилось. Евгения рядом с ним весьма выигрывала: выше его ростом, стройная женщина моложавого вида, с золотистой шевелюрой испанки, очень элегантная, с легкой походкой, но без достаточной простоты манер и выражения лица.
Беседа его текла с особенной —
не слащавой, а обаятельной мягкостью; но когда речь касалась какого-нибудь сюжета, близкого его гуманному credo, и у него слышались очень горячие ноты. Я замечал и тогда уже нервность в его лице и в движениях рук, которые он на подмостках закладывал всегда за спину и жестов
не делал. На этих избирательных подмостках я его и слышал, а в Палате он
выступал очень редко, и при мне — ни разу.
Ивана Сергеевича (ему тогда было ровно 50 лет) нашел я у него в кабинете, в нижнем этаже, в длинноватой комнате, отделанной
не особенно уютно, но стильно.
Не помню, водил ли он меня наверх или я впоследствии, когда вилла ему уже
не принадлежала, видел и залу, и другие комнаты. Зала была настолько велика, что в ней давались музыкальные вечера, где г-жа Виардо
выступала с своими ученицами.
Это было как раз то время, когда Тургенев, уйдя от усиленной работы русского бытописателя, отдавался забавам дилетантского сотрудничества с г-жой Виардо, сочинял для ее маленьких опер французский текст и сам
выступал на сцене. Но это происходило
не в те дни конца летнего сезона, когда я попал впервые в Баден.
Иоганн уже перешел от сочинений вальсов к оперетке; а Иосиф и Эди (Эдуард) попеременно
выступали капельмейстерами в разных залах,
не с одной только палочкой, но и со скрипками.
Дюма, сделавший себе репутацию защитника и идеалиста женщин, даже падших ("Дама с камелиями"), тогда уже напечатал беспощадный анализ женской испорченности — роман"Дело Клемансо"и в своих предисловиях к пьесам стал
выступать в таком же духе. Даже тут, в присутствии своей супруги, он
не затруднился повести разговор на тему безыдейности и невежественности светских женщин… и в особенности русских. У него вырвалась, например, такая подробность из их интимной жизни...
В самом начале театрального сезона 1869–1870 года в"Водевиле"дебютировала молодая артистка, по газетным слухам — русская, если
не грузинская княжна, готовившая себя к сцене в Париже. Она взяла себе псевдоним"Дельнор". Я с ней нигде перед тем
не встречался, и перед тем, как идти смотреть ее в новой пьесе"Дагмар", я был скорее неприязненно настроен против этой русской барышни и ее решимости
выступить сразу в новой пьесе и в заглавной роли в одном из лучших жанровых театров Парижа.
Все это я лично оценил вполне только после его смерти, когда стал изучать его произведения на досуге вплоть до самых последних годов, когда в Москве и Петербурге два года назад
выступил впервые с публичными лекциями о Герцене —
не одном только писателе-художнике, но, главным образом, инициаторе освободительного движения в русском обществе.
Тогда такой сюжет публичных лекций был внове, и я
не думаю, чтобы кто-нибудь раньше меня
выступал с такими лекциями. Публика была больше клубная, и читал я по определенным дням. Сколько помню, мне платили какой-то гонорар, но я
не помню, чтобы артисты русской труппы или воспитанники тогдашнего училища посещали эти лекции.
Повторяться я
не хочу, хотя и очень нелегко отрываться от памяти о таком"эмигранте", как Герцен, об этом, без сомнения, даровитейшем и типичнейшем москвиче, который так страстно и преданно
выступал бойцом за все, что Запад Европы написал на своем освободительном знамени.
Оба рано
выступили в печати: один — как лирический поэт, другой — как автор статей и беллетристических произведений. Но ссылка уже ждала того, кто через несколько лет очутился за границей сначала с русским паспортом, а потом в качестве эмигранта. Огарев оставался пока дома — первый из русских владельцев крепостных крестьян, отпустивший на волю целое село; но он
не мог оставаться дольше в разлуке со своим дорогим"Сашей"и очутился наконец в Лондоне как ближайший участник"Колокола".
Надо опять отступить назад к моменту освобождения крестьян, то есть к марту 1861 года, так как манифест был обнародован в Петербурге
не 19 февраля, а в начале марта, в воскресенье на Масленице. Тогда я проводил первую свою зиму уже писателем, который
выступил в печати еще дерптским студентом в октябре предыдущего 1860 года.
Неточные совпадения
Тогда
выступили вперед пушкари и стали донимать стрельцов насмешками за то, что
не сумели свою бабу от бригадировых шелепов отстоять.
Сверху черная, безграничная бездна, прорезываемая молниями; кругом воздух, наполненный крутящимися атомами пыли, — все это представляло неизобразимый хаос, на грозном фоне которого
выступал не менее грозный силуэт пожара.
Вот вышла из мрака одна тень, хлопнула: раз-раз! — и исчезла неведомо куда; смотришь, на место ее
выступает уж другая тень и тоже хлопает, как попало, и исчезает…"Раззорю!","
Не потерплю!" — слышится со всех сторон, а что разорю, чего
не потерплю — того разобрать невозможно.
На лице его
не видно никаких вопросов, напротив того, во всех чертах
выступает какая-то солдатски невозмутимая уверенность, что все вопросы давно уже решены.
Долли, Чириков и Степан Аркадьич
выступили вперед поправить их. Произошло замешательство, шопот и улыбки, но торжественно-умиленное выражение на лицах обручаемых
не изменилось; напротив, путаясь руками, они смотрели серьезнее и торжественнее, чем прежде, и улыбка, с которою Степан Аркадьич шепнул, чтобы теперь каждый надел свое кольцо, невольно замерла у него на губах. Ему чувствовалось, что всякая улыбка оскорбит их.