Неточные совпадения
Не говоря уже о многочисленных представителях слепого, фанатического атеизма, у которых практическое отношение к религии
выражается в ненависти к ней (ecrasez Finfame) [«Раздавите гадину!» (фр.) —
слова Вольтера по поводу католической церкви.], здесь
в первую очередь следует назвать представителей немецкого идеализма Фихте (периода Atheismusstreit) [«Спор об атеизме» (нем.) — так называется литературный скандал, разразившийся
в Иене
в 1799 г. по поводу статьи И. Г. Фихте «Об основании нашей веры
в божественное управление миром», опубликованной
в 1798 г.
в редактируемом Фихте «Философском журнале».
Теория Шлейермахера,
выражаясь современным философским языком, есть воинствующий психологизм, ибо «чувство» утверждается здесь
в его субъективно-психологическом значении, как сторона духа, по настойчиво повторяемому определению Шлейермахера (см. ниже), а вместе с тем здесь все время говорится о постижении Бога чувством, другими
словами, ему приписывается значение гносеологическое, т. е. религиозной интуиции [Только эта двойственность и неясность учения Шлейермахера могла подать повод Франку истолковать «чувство» как религиозную интуицию, а не «сторону» психики (предисл. XXIX–XXX) и тем онтологизировать психологизмы Шлейермахера, а представителя субъективизма и имманентизма изобразить пик глашатая «религиозного реализма» (V).], а именно это-то смещение гносеологического и психологического и определяется теперь как психологизм.
Итак, следует прежде всего признать, что и мифу присуща вся та объективность или кафоличность, какая свойственна вообще «откровению»:
в нем, собственно, и
выражается содержание откровения, или, другими
словами, откровение трансцендентного, высшего мира совершается непосредственно
в мифе, он есть те письмена, которыми этот мир начертывается
в имманентном сознании, его проекция
в образах.
Св. Василий Великий развивает свои взгляды на этот вопрос
в полемике с Евномием, утверждавшим полную познаваемость сущности Божества
в понятиях или, как они обычно
выражаются в этом споре,
в именах Божиих, соответствующих этим понятиям [По
словам Сократа (Socrati hist, eccles. Lib., IV, стр.7, цит. у Виктора Несмелова.
Словом праздна, по мнению св. Григория Нисского,
выражается, что «не была еще
в действительности, имела же бытие
в одной только возможности, а
словом безразлична — что качества еще не были отделены одно от другого и не могли быть познаваемы каждое
в особенности и само по себе, но все представлялось взору
в каком-то слитном и безраздельном качестве, не усматривалось
в подлежащем ни цвета, ни образа, ни объема, ни тяжести, ни количества, ни чего-либо иного ему подобного, отдельно
в себе самом взятого» (Творения св. Григория епископа Нисского, часть 1.
В этих
словах выражается пафос всего платонизма, а
в признаниях Алкиви-ада-Платона говорит здесь сама Психея, ощутившая эрос своего бытия: «когда я его слышу, сердце бьется у меня сильнее, чем у корибантов, и слезы льются от его
слов; вижу, что со многими другими происходит то же.
Эти
слова показывают, что самое подобие, если можно так
выразиться, совершенствуется и из подобия превращается
в единство, — без сомнения, потому, что
в совершении или
в конце Бог есть все и во всем».
Неточные совпадения
Все сидели, как поповны
в гостях (как
выражался старый князь), очевидно,
в недоумении, зачем они сюда попали, выжимая
слова, чтобы не молчать.
Почтмейстер вдался более
в философию и читал весьма прилежно, даже по ночам, Юнговы «Ночи» и «Ключ к таинствам натуры» Эккартсгаузена, [Юнговы «Ночи» — поэма английского поэта Э. Юнга (1683–1765) «Жалобы, или Ночные думы о жизни, смерти и бессмертии» (1742–1745); «Ключ к таинствам натуры» (1804) — религиозно-мистическое сочинение немецкого писателя К. Эккартсгаузена (1752–1803).] из которых делал весьма длинные выписки, но какого рода они были, это никому не было известно; впрочем, он был остряк, цветист
в словах и любил, как сам
выражался, уснастить речь.
Все те, которые прекратили давно уже всякие знакомства и знались только, как
выражаются, с помещиками Завалишиным да Полежаевым (знаменитые термины, произведенные от глаголов «полежать» и «завалиться», которые
в большом ходу у нас на Руси, все равно как фраза: заехать к Сопикову и Храповицкому, означающая всякие мертвецкие сны на боку, на спине и во всех иных положениях, с захрапами, носовыми свистами и прочими принадлежностями); все те, которых нельзя было выманить из дому даже зазывом на расхлебку пятисотрублевой ухи с двухаршинными стерлядями и всякими тающими во рту кулебяками;
словом, оказалось, что город и люден, и велик, и населен как следует.
Рассчитывая, что Авдотья Романовна,
в сущности, ведь нищая (ах, извините, я не то хотел… но ведь не все ли равно, если
выражается то же понятие?), одним
словом, живет трудами рук своих, что у ней на содержании и мать и вы (ах, черт, опять морщитесь…), я и решился предложить ей все мои деньги (тысяч до тридцати я мог и тогда осуществить) с тем, чтоб она бежала со мной хоть сюда,
в Петербург.
— Ведь вот-с… право, не знаю, как бы удачнее
выразиться… идейка-то уж слишком игривенькая… психологическая-с… Ведь вот-с, когда вы вашу статейку-то сочиняли, — ведь уж быть того не может, хе, хе! чтобы вы сами себя не считали, — ну хоть на капельку, — тоже человеком «необыкновенным» и говорящим новое
слово, —
в вашем то есть смысле-с… Ведь так-с?