Неточные совпадения
Великая Матерь, земля сырая! в тебе мы родимся, тобою кормимся, тебя осязаем ногами своими, в тебя возвращаемся. Дети земли, любите матерь свою, целуйте ее исступленно, обливайте ее слезами своими, орошайте потом, напойте кровью, насыщайте ее костями своими! Ибо ничто не погибает в ней, все хранит она в себе, немая память мира, всему дает жизнь и плод. Кто не любит землю, не чувствует ее материнства, тот —
раб и изгой,
жалкий бунтовщик против матери, исчадие небытия.
Больше: Карачунский с ужасом почувствовал, что он теряет свою опытную волю и что делается тем
жалким рабом, который в его глазах всегда возбуждал презрение.
Когда б не доблестная кровь // Текла в вас — я б молчал. // Но если рветесь вы вперед, // Не веря ничему, // Быть может, гордость вас спасет… // Достались вы ему // С богатством, с именем, с умом, // С доверчивой душой, // А он, не думая о том, // Что станется с женой, // Увлекся призраком пустым // И — вот его судьба!.. // И что ж?.. бежите вы за ним, // Как
жалкая раба!
Неточные совпадения
Повернувшись опять к аналою, священник с трудом поймал маленькое кольцо Кити и, потребовав руку Левина, надел на первый сустав его пальца. «Обручается
раб Божий Константин
рабе Божией Екатерине». И, надев большое кольцо на розовый, маленький,
жалкий своею слабостью палец Кити, священник проговорил то же.
— А ежели ты чем недоволен был — кушанья, может быть, недостало, или из белья там, — разве не мог ты матери откровенно объяснить? Маменька, мол, душенька, прикажите печеночки или там ватрушечки изготовить — неужто мать в куске-то отказала бы тебе? Или вот хоть бы и винца — ну, захотелось тебе винца, ну, и Христос с тобой! Рюмка, две рюмки — неужто матери
жалко? А то на-тко: у
раба попросить не стыдно, а матери слово молвить тяжело!
Те, кто испытал хоть однажды ее свирепые кровавые ласки, те уже не могли ее забыть никогда и делались навеки ее
жалкими, отвергнутыми
рабами.
А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы. Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его
раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало
жалко, захотелось ободрить его.
Как хмель пьется около кола по солнцу, // Так бы вилась, обнималась около меня
раба божия (имя). // Смоленские девушки говорят: // Зари мое ясныи, // Зари мое красныи, // Палудённыи // И палуношныи, // Придитя! // Как у печи ат синю жарка // Чтоб я была
жалка. // На етый час, на ету минуту