Но слова вполголоса были не лучше громко сказанных слов; моя дама
жила в облаке вражды к ней, вражды, непонятной мне и мучившей меня. Викторушка рассказывал, что, возвращаясь домой после полуночи, он посмотрел в окно спальни Королевы Марго и увидел, что она в одной рубашке сидит на кушетке, а майор, стоя на коленях, стрижет ногти на ее ногах и вытирает их губкой.
Неточные совпадения
Мы тронулись
в путь; с трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала
в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала
в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим
жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром: чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять.
Да будет ваш союз благословен // Обилием и счастием!
В богатстве // И радости
живите до последних // Годов своих
в семье детей и внуков! // Печально я гляжу на торжество // Народное: разгневанный Ярило // Не кажется, и лысая вершина // Горы его покрыта
облаками. // Не доброе сулит Ярилин гнев: // Холодные утра и суховеи, // Медвяных рос убыточные порчи, // Неполные наливы хлебных зерен, // Ненастную уборку — недород, // И ранние осенние морозы, // Тяжелый год и житниц оскуденье.
Мгновениями ему мечтались и горы, и именно одна знакомая точка
в горах, которую он всегда любил припоминать и куда он любил ходить, когда еще
жил там, и смотреть оттуда вниз на деревню, на чуть мелькавшую внизу белую нитку водопада, на белые
облака, на заброшенный старый замок.
Перед детским воображением вставали, оживая, образы прошедшего, и
в душу веяло величавою грустью и смутным сочувствием к тому, чем
жили некогда понурые стены, и романтические тени чужой старины пробегали
в юной душе, как пробегают
в ветреный день легкие тени
облаков по светлой зелени чистого поля.
Людмила же вся
жила в образах: еще
в детстве она, по преимуществу, любила слушать страшные сказки, сидеть по целым часам у окна и смотреть на луну, следить летним днем за
облаками, воображая
в них фигуры гор, зверей, птиц.