Неточные совпадения
Основные мотивы философствования, темы философских
систем не выдумываются, но осознаются интуитивно,
имеют сверх-философское происхождение, которое определенно указывает дорогу за философию.
Отвлечение в применении к Богу от всяких положительных определений, как связанных с тварностью, красной нитью проходит
систему Эккегарта, этому соответствует и главная религиозная добродетель, им проповедуемая, — Abgeschiedenheit, отрешенность, которая выше любви, выше смирения: «Бог
не имеет имени, ибо никто
не может о Нем что-либо высказать или узнать.
Поэтому у Беме, строго говоря, отсутствует идея творения и тварности, и хотя у него и постоянно встречается выражение «тварь и тварность» (Creatur und Creatürlichkeit), но это понятие вовсе
не имеет принципиального метафизического и онтологического смысла, а означает только определенную ступень в раскрытии природы Бога (как есть это понятие и в
системе Плотина, отрицающей тем
не менее идею творения).
В утверждении софийности понятий лежит коренная ложь учения Гегеля, с этой стороны представляющего искажение платонизма, его reductio ad absurdum [Приведение к нелепости (лат.).], и «мудрость века сего» [Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор. 3:19).], выдающего за Софию (сам Гегель, впрочем, говорит даже
не о Софии, понятию которой вообще нет места в его
системе, но прямо о Логосе, однако для интересующего нас сейчас вопроса это различие
не имеет значения).
Неточные совпадения
Я громко удивился тому, что Васин,
имея этот дневник столько времени перед глазами (ему дали прочитать его),
не снял копии, тем более что было
не более листа кругом и заметки все короткие, — «хотя бы последнюю-то страничку!» Васин с улыбкою заметил мне, что он и так помнит, притом заметки без всякой
системы, о всем, что на ум взбредет.
Смертельно жаль было видеть Орлова, усиливавшегося сделаться ученым, теоретиком. Он
имел ум ясный и блестящий, но вовсе
не спекулятивный, а тут он путался в разных новоизобретенных
системах на давно знакомые предметы, вроде химической номенклатуры. Всё отвлеченное ему решительно
не удавалось, но он с величайшим ожесточением возился с метафизикой.
Все это, конечно, усвоивалось мною беспорядочно, без всякой
системы, тем
не менее запас фактов накоплялся, и я
не раз удивлял родителей, рассказывая за обедом такие исторические эпизоды, о которых они и понятия
не имели.
Это объясняется отчасти тем, что православная церковь
не имеет обязательной
системы и более решительно, чем католичество, отделяет догматы от богословия.
Я
имею в виду
не эсхатологическую часть богословской
системы, которую можно найти во всяком курсе католического или протестантского богословия.