Неточные совпадения
В этой отчужденности от веры заключается одна из поразительных особенностей нашей эпохи, благодаря которой одни, умы более грубые, видят в вере род душевного заболевания, а другие — «психологизм», субъективизм,
настроение, но одинаково те и другие не хотят считаться с гносеологическим значением веры как особого источника ведения и в
религиозном опыте видят только материал для «
религиозной психологии» или психиатрии.
Вообще «
настроение», «переживание», понимаемое в совершенно имманентном смысле, доминирует в
религиозной жизни Германии XIX века; достаточно назвать двух современных представителей имманентизма в религии — Трёльча и Германа [Воззрения Трёльча изложены в ряде его статей в различных протестантских энциклопедиях и во 2‑м томе полного собрания его сочинений: Ernst Troeltsch.
В настоящее время, когда вкус к серьезной и мужественной религии вообще потерян и капризом субъективности с ее прихотливо сменяющимися
настроениями дорожат белее, нежели суровой и требовательной религией, не терпящей детского своеволия,
религиозный индивидуализм находится в особой чести: те, кто еще снисходят до религии, чаще всего соглашаются иметь ее только индивидуально; личное своеволие явным образом смешивается при этом со свободой, которая достигается именно победой над своеволием.
Объективный, кафолический характер
религиозного переживания, отличающий его от музыки одних лишь
настроений, от субъективности с ее психологизмом, именно и требует догматической кристаллизации.
Религиозные настроения и вопросы метафизического порядка никогда не волновали Самгина, к тому же он видел, как быстро религиозная мысль Достоевского и Льва Толстого потеряла свою остроту, снижаясь к блудному пустословию Мережковского, становилась бесстрастной в холодненьких словах полунигилиста Владимира Соловьева, разлагалась в хитроумии чувственника Василия Розанова и тонула, исчезала в туманах символистов.
Он проповедовал тогда «что-то страстное», по выражению Крафта, какую-то новую жизнь, «был в
религиозном настроении высшего смысла» — по странному, а может быть, и насмешливому выражению Андроникова, которое мне было передано.
Как же это возможно, чтоб живой, современный человек мог себя так искусственно натянуть на
религиозное настроение, чтоб наслаждение его было естественно и полно?