Неточные совпадения
Муж и жена,
с очумелыми глазами, полными отчаяния и усталости.
С утренней
зари до поздней
ночи оба беспомощно трепались в колесе домашнего хозяйства, неумелые и растерянные. Пилили вдвоем дрова тупою пилою
с обломанными зубьями и злобно ссорились. Он колол поленья зазубренным топором, то и дело соскакивавшим
с топорища. Она доила корову, которой смертельно боялась.
Дачка на шоссе. Муж и жена. И по-прежнему очумелые глаза, полные отчаяния. И по-прежнему бешеная, неумелая работа по хозяйству
с зари до поздней
ночи. У них отобрали лучшую одежду, наложили контрибуцию в три тысячи рублей. Уплатить было нечем, и пришлось продать корову. И, хотя уже не было коровы,
с них требовали семь фунтов масляного продналога.
Дачка на шоссе. Муж и жена. И по-прежнему очумелые глаза, полные отчаяния. И по-прежнему бешеная, неумелая работа по хозяйству
с зари до поздней
ночи. Он —
с ввалившимися щеками,
с глазами, как у быка, которого ударили обухом меж рогов. У нее, вместо золотистого ореола волос, слежавшаяся собачья шерсть, бегающие глаза исподлобья, как у затырканной кухарки. И ненавидящие, злобные друг к другу лица.
Неточные совпадения
С ним из окна в окно жил в хижине бедняк // Сапожник, но такой певун и весельчак, // Что
с утренней
зари и
до обеда, //
С обеда
до́-ночи без умолку поёт // И богачу заснуть никак он не даёт.
И старческое бессилие пропадало, она шла опять. Проходила
до вечера, просидела
ночь у себя в кресле, томясь страшной дремотой
с бредом и стоном, потом просыпалась, жалея, что проснулась, встала
с зарей и шла опять
с обрыва, к беседке, долго сидела там на развалившемся пороге, положив голову на голые доски пола, потом уходила в поля, терялась среди кустов у Приволжья.
Кануны править, // Да бражничать, веснянки петь, кругами // Ходить всю
ночь с зари и
до зари, — // Одна у них забота.
Молится отшельник
до вечера, //
С вечера он молится
до утренней
зари, //
С утренней
зари он вплоть
до ночи, //
С лета он молится опять
до весны.
Он по справедливости боится и зверя и птицы, и только
ночью или по утренним и вечерним
зарям выходит из своего дневного убежища, встает
с логова;
ночь для него совершенно заменяет день; в продолжение ее он бегает, ест и жирует, то есть резвится, и вообще исполняет все требования природы;
с рассветом он выбирает укромное местечко, ложится и
с открытыми глазами, по особенному устройству своих коротких век, чутко дремлет
до вечера, протянув по спине длинные уши и беспрестанно моргая своею мордочкой, опушенной редкими, но довольно длинными белыми усами.