Неточные совпадения
Когда мы подросли, с нами стали читать обычные
молитвы: на сон грядущий, «Отче наш», «Царю небесный». Но отвлеченность этих
молитв мне не нравилась. Когда нам было предоставлено молиться без постороннего руководства, я перешел к прежней детской
молитве, но ввел в нее много новых, более практических пунктов: чтоб разбойники не напали на наш
дом, чтоб не болел живот, когда съешь много яблок. Теперь вошел еще один пункт, такой...
— Помолитесь, господин студент,
дома, —
молитва там дойдет.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой —
дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Неточные совпадения
И постель сделана, все затихло в
доме, Татьяна Марковна наконец очнулась от задумчивости, взглянула на образ, и не стала, как всегда, на колени перед ним, и не молилась, а только перекрестилась. Тревога превозмогала
молитву. Она села на постель и опять задумалась.
Похороны совершились на третий день. Тело бедного старика лежало на столе, покрытое саваном и окруженное свечами. Столовая полна была дворовых. Готовились к выносу. Владимир и трое слуг подняли гроб. Священник пошел вперед, дьячок сопровождал его, воспевая погребальные
молитвы. Хозяин Кистеневки последний раз перешел за порог своего
дома. Гроб понесли рощею. Церковь находилась за нею. День был ясный и холодный. Осенние листья падали с дерев.
Все в
доме усердно молились, но главное значение
молитвы полагалось не в сердечном просветлении, а в тех вещественных результатах, которые она, по общему корыстному убеждению, приносила за собой.
После праздника все эти преступники оказывались или мелкими воришками, или просто бродяжками из московских мещан и ремесленников, которых по удостоверении личности отпускали по
домам, и они расходились, справив сытно праздник за счет «благодетелей», ожидавших горячих
молитв за свои души от этих «несчастненьких, ввергнутых в узилища слугами антихриста».
Впоследствии я часто стал замечать то же и
дома во время его
молитвы. Порой он подносил ко лбу руку, сложенную для креста, отнимал ее, опять прикладывал ко лбу с усилием, как будто что-то вдавливая в голову, или как будто что-то мешает ему докончить начатое. Затем, перекрестившись, он опять шептал много раз «Отче… Отче… Отче…», пока
молитва не становилась ровной. Иной раз это не удавалось… Тогда, усталый, он подымался и долго ходил по комнатам, взволнованный и печальный. Потом опять принимался молиться.