Но если счастье — знать, что друг твой не изменит
Заветам совести я родине своей,
Что выше красоты в тебе он душу ценит,
Ее отзывчивость к
страданиям людей, —
Тогда в груди моей нет за тебя тревоги.
Неточные совпадения
Индейцы взрезали мне живот и стали наматывать мои кишки на колесо, усеянное остриями. При такой пытке
человек испытывает ужаснейшие
страдания, а между тем непрерывно хохочет душу раздирающим хохотом, потому что в
человеке есть такая смеятельная кишка, и если за нее тянуть, то
человек смеется, хочет — не хочет.
А Минский рисовал своеобразное счастье, которое испытывает
человек, дошедший до крайних границ отчаяния. Прокаженный. Все с проклятием спешат от него прочь. Все пути к радости для него закрыты. Одинокий, он лежит и рыдает в пустыне в черном, беспросветном отчаянии. Постепенно слезы становятся все светлее,
страдание очищается, проясняется, и в самой безмерности своих
страданий проклятый судьбою
человек находит своеобразное, большое счастье...
― Да, вы только себя помните, но
страдания человека, который был вашим мужем, вам не интересны. Вам всё равно, что вся жизнь его рушилась, что он пеле… педе… пелестрадал.
На месте храма твоего воздвигнется новое здание, воздвигнется вновь страшная Вавилонская башня, и хотя и эта не достроится, как и прежняя, но все же ты бы мог избежать этой новой башни и на тысячу лет сократить
страдания людей, ибо к нам же ведь придут они, промучившись тысячу лет со своей башней!
Неточные совпадения
— Может быть, для тебя нет. Но для других оно есть, — недовольно хмурясь, сказал Сергей Иванович. — В народе живы предания о православных
людях, страдающих под игом «нечестивых Агарян». Народ услыхал о
страданиях своих братий и заговорил.
— Никто не объявлял войны, а
люди сочувствуют
страданиям ближних и желают помочь им, — сказал Сергей Иванович.
Он у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали
страдания других
людей и которого он прежде стыдился, как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал не только утоление своих
страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде не испытывал.
В первый раз тогда поняв ясно, что для всякого
человека и для него впереди ничего не было, кроме
страдания, смерти и вечного забвения, он решил, что так нельзя жить, что надо или объяснить свою жизнь так, чтобы она не представлялась злой насмешкой какого-то дьявола, или застрелиться.
Алексей Александрович, увидав слезы Вронского, почувствовал прилив того душевного расстройства, которое производил в нем вид
страданий других
людей и, отворачивая лицо, он, не дослушав его слов, поспешно пошел к двери.