Неточные совпадения
Только по большому недоразумению можно относить Толстого к приверженцам этого «прекрасного
зверя».
Зверь одинок. Он полон
силы жизни, но познавательною интуицией своего инстинкта соприкасается с миром только для ближайших, практических своих целей. Высшее, до чего он способен подняться, это — сознание единства со своими детенышами или, — у роевых и стадных животных, — до сознания единства со своей общиной. Живой мир в целом для животного чужд и нем, он для него — только среда, добыча или опасность.
Душа
зверя близка и родна Толстому. Он любит ее за переполняющую ее
силу жизни. Но глубокая пропасть отделяет для него душу
зверя от души человека… Та самая форма
силы жизни, которая в
звере законна, прекрасна и ведет к усилению жизни, — в человеке становится низменною, отвратительною и, как гнилостное бродило, разрушает и умерщвляет жизнь.
В последнее время, как вообще
сила жизни отождествляется у нас с
силою жизни «прекрасного хищного
зверя», так и в области любви возносится на высоту тот же «древний, прекрасный и свободный
зверь, громким кличем призывающий к себе самку». У Толстого только очень редко чувствуется несомненная подчас красота этого
зверя, — например, в молниеносном романе гусара Турбина-старшего со вдовушкою Анной Федоровной. Ярко чувствуется эта красота у подлинных
зверей.
Неточные совпадения
Но
силой ветров от залива // Перегражденная Нева // Обратно шла, гневна, бурлива, // И затопляла острова, // Погода пуще свирепела, // Нева вздувалась и ревела, // Котлом клокоча и клубясь, // И вдруг, как
зверь остервенясь, // На город кинулась.
Я бросился домой. Разъедающая злоба кипела в моем сердце, это чувство бесправия, бессилия, это положение пойманного
зверя, над которым презрительный уличный мальчишка издевается, понимая, что всей
силы тигра недостаточно, чтоб сломить решетку.
Вот тут и начался переполох среди приживалок старой барыни: «Нечистую
силу спугнули
звери, она сюда и переселилась!» Наконец увидали и белое привидение, ходившее по лестнице.
В другом месте скитники встретили еще более ужасную картину. На дороге сидели двое башкир и прямо выли от голодных колик. Страшно было смотреть на их искаженные лица, на дикие глаза. Один погнался за проезжавшими мимо пошевнями на четвереньках, как дикий
зверь, — не было
сил подняться на ноги. Старец Анфим струсил и погнал лошадь. Михей Зотыч закрыл глаза и молился вслух.
Успех травли и гоньбы происходит от того, что лошадям и высоким на ногах собакам снег в две и две с половиной четверти глубины мало мешает скакать, а
зверю напротив: он вязнет почти по уши, скоро устает, выбивается из
сил, и догнать его нетрудно.