Неточные совпадения
И вот человек гасит в своей душе последние проблески надежды на
счастье и уходит в темное подполье жизни. Пусть даже случайный луч не напоминает о мире, где
солнце и радость. Не нужен ему этот мир, вечно дразнящий и обманывающий. У человека свое богатство — страдание.
Солнце — яркое, горячее
солнце над прекрасною землею. Куда ни взглянешь, всюду неожиданная, таинственно-значительная жизнь, всюду блеск,
счастье, бодрость и вечная, нетускнеющая красота. Как будто из мрачного подземелья вдруг вышел на весенний простор, грудь дышит глубоко и свободно. Вспоминается далекое, изжитое детство: тогда вот мир воспринимался в таком свете и чистоте, тогда ощущалась эта таинственная значительность всего, что кругом.
«Весна, и любовь, и
счастье! — как будто говорил этот дуб, — и как не надоест вам все один и тот же глупый и бессмысленный обман. Все одно и то же, и все обман! Нет ни весны, ни
солнца, ни
счастья… Стою и не верю вашим надеждам и обманам».
Счастье и несчастье исчезают: мы уже более не индивидуум, — он забыт, — а только чистый субъект познания; мы существуем уже только как единое око мироздания, всякое различие индивидуальности уничтожается до того, что становится безразлично, принадлежит ли созерцающее око могущественному владыке или угнетенному нищему, смотрим ли мы на заходящее
солнце из темницы или из дворца».
Но насмешкою было бы призывать мальчика к радости жизни, говорить ему о великой, священной самоценности жизни, даже если бы теперь же вырвать его из подвала и вывести на воздух и
солнце. Безвозвратно выпита из него живая кровь, выедена сила жизни. В какой угодно обновленный строй он вошел бы бессильным на
счастье, и в лучшем случае жизнь открылась бы ему только как веселая пирушка.
Неточные совпадения
— А если пан хочет видеться, то завтра нужно рано, так чтобы еще и
солнце не всходило. Часовые соглашаются, и один левентарь [Левентарь — начальник охраны.] обещался. Только пусть им не будет на том свете
счастья! Ой, вей мир! Что это за корыстный народ! И между нами таких нет: пятьдесят червонцев я дал каждому, а левентарю…
Дождь ли пойдет — какой благотворный летний дождь! Хлынет бойко, обильно, весело запрыгает, точно крупные и жаркие слезы внезапно обрадованного человека; а только перестанет —
солнце уже опять с ясной улыбкой любви осматривает и сушит поля и пригорки; и вся страна опять улыбается
счастьем в ответ
солнцу.
Солнце уходит, как осчастливленный любовник, оставивший долгий, задумчивый след
счастья на любимом лице.
«Брак? Что это… брак… — неслось, как вихрь, в уме Алеши, — у ней тоже
счастье… поехала на пир… Нет, она не взяла ножа, не взяла ножа… Это было только „жалкое“ слово… Ну… жалкие слова надо прощать, непременно. Жалкие слова тешат душу… без них горе было бы слишком тяжело у людей. Ракитин ушел в переулок. Пока Ракитин будет думать о своих обидах, он будет всегда уходить в переулок… А дорога… дорога-то большая, прямая, светлая, хрустальная, и
солнце в конце ее… А?.. что читают?»
Мы стояли на тяге около часу, убили две пары вальдшнепов и, желая до восхода
солнца опять попытать нашего
счастия (на тягу можно также ходить поутру), решились переночевать в ближайшей мельнице.