— Коня! — закричал он вдруг, будто пробудившись от сна. Дайте мне коня… я вас проведу, ребята, мы потешимся вместе… вам вся честь и слава, — мне же… — он вскочил на коня, предложенного ему одним из казаков и, махнув рукою прочим, пустился рысью по дороге; мигом вся ватага повскакала на коней, раздался топот,
пыль взвилась, и след простыл…
Надежды нет им возвратиться; // Но сердце поневоле мчится // В родимый край. — Они душой // Тонули в думе роковой. //.................... // Но
пыль взвивалась над холмами // От стад и борзых табунов; // Они усталыми шагами // Идут домой. — Лай верных псов // Не раздавался вкруг аула; // Природа шумная уснула; // Лишь слышен дев издалека // Напев унылый. — Вторят горы, // И нежен он, как птичек хоры, // Как шум приветный ручейка:
— И потом он видел его лежащего на жесткой постели в доме бедного соседа… казалось, слышал его тяжелое дыхание и слова: отомсти, сын мой, извергу… чтоб никто из его семьи не порадовался краденым куском… и вспомнил Вадим его похороны: необитый гроб, поставленный на телеге, качался при каждом толчке; он с образом шел вперед… дьячок и священник сзади; они пели дрожащим голосом… и прохожие снимали шляпы… вот стали опускать в могилу, канат заскрыпел,
пыль взвилась…
Неточные совпадения
Начали с крайней избы. С гиком бросились"оловянные"на крышу и мгновенно остервенились. Полетели вниз вязки соломы, жерди, деревянные спицы.
Взвились вверх целые облака
пыли.
Но вот — и топот отдаленный, // И
пыль знакомая
взвилась, // И дева шепчет:
Люди бегут, падают, опять бегут и стараются собрать веревки. Наконец лодки привязаны, палатка поймана. В это время с моря нашла только одна большая волна. С ревом она рванулась на берег, загроможденный камнями. Вода прорвалась сквозь щели и большими фонтанами
взвилась кверху. Одновременно сверху посыпались камни. Они прыгали, словно живые, перегоняли друг друга и, ударившись о гальку, рассыпались впрах. На местах падения их, как от взрывов, образовывались облачка
пыли, относимые ветром в сторону.
Далеко на дороге
взвилось большое облако
пыли и окутало серевшие над рожью крыши деревни. Видно было, как на горе вдруг забилась старая лозина. Ветер рванул, по ржи побежали большие, раскатистые волны. И опять все стихло. Только слышалось мирное чириканье птичек. Вдали протяжно свистнула иволга.
На дороге по-прежнему медленно тянулись к северу бесконечные обозы. У края валялись стащенные с дороги два солдатских трупа, истоптанные колесами и копытами, покрытые
пылью и кровью. А где же японцы? Их не было. Ночью произошла совершенно беспричинная паника. Кто-то завопил во сне: «Японцы! Пли!» — и
взвился ужас. Повозки мчались в темноте, давили людей, сваливались с обрывов. Солдаты стреляли в темноту и били своих же.