Неточные совпадения
Оказывается, и вчерашнего приказания эвакуировать раненых они тоже не исполнили, а всю ночь оперировали. У одного солдата, раненного в голову, осколок височной кости повернулся ребром и врезался в мозг; больной рвался, бился, сломал под собою носилки. Ему сделали трепанацию, вынули осколок, — больной сразу успокоился; может быть, был спасен. Если бы он
попал к нам, его
с врезавшимся в мозг осколком повезли бы в тряской повозке на Фушунскую
ветку, кость врезывалась бы в мозг все глубже…
Глаза у него закрыты, как закрывает их зорянка-птица, которая часто поет до того, что
падает с ветки на землю мертвой, ворот рубахи казака расстегнут, видны ключицы, точно медные удила, и весь этот человек — литой, медный.
Проснулись птицы; серые московки пуховыми шариками
падают с ветки на ветку, огненные клесты крошат кривыми носами шишки на вершинах сосен, на конце сосновой лапы качается белая аполлоновка, взмахивая длинными рулевыми перьями, черный бисерный глазок недоверчиво косится на сеть, растянутую мной.
Неточные совпадения
Аркадий оглянулся и увидал женщину высокого роста, в черном платье, остановившуюся в дверях залы. Она поразила его достоинством своей осанки. Обнаженные ее руки красиво лежали вдоль стройного стана; красиво
падали с блестящих волос на покатые плечи легкие
ветки фуксий; спокойно и умно, именно спокойно, а не задумчиво, глядели светлые глаза из-под немного нависшего белого лба, и губы улыбались едва заметною улыбкою. Какою-то ласковой и мягкой силой веяло от ее лица.
Яблоко сорвалось
с ветки,
упало в траву, и — как будто розовый цветок вдруг расцвел в траве.
Я никогда не мог равнодушно видеть не только вырубленной рощи, но даже падения одного большого подрубленного дерева; в этом падении есть что-то невыразимо грустное: сначала звонкие удары топора производят только легкое сотрясение в древесном стволе; оно становится сильнее
с каждым ударом и переходит в общее содрогание каждой
ветки и каждого листа; по мере того как топор прохватывает до сердцевины, звуки становятся глуше, больнее… еще удар, последний: дерево осядет, надломится, затрещит, зашумит вершиною, на несколько мгновений как будто задумается, куда
упасть, и, наконец, начнет склоняться на одну сторону, сначала медленно, тихо, и потом,
с возрастающей быстротою и шумом, подобным шуму сильного ветра, рухнет на землю!..
Но как объяснить всего себя, всю свою болезнь, записанную на этих страницах. И я потухаю, покорно иду… Лист, сорванный
с дерева неожиданным ударом ветра, покорно
падает вниз, но по пути кружится, цепляется за каждую знакомую
ветку, развилку, сучок: так я цеплялся за каждую из безмолвных шаров-голов, за прозрачный лед стен, за воткнутую в облако голубую иглу аккумуляторной башни.
Сообразив все это, Аггей Никитич взобрался на акацию, а
с нее шагнул на верхний брус забора и, ухватившись за
ветку той же акации, попробовал спрыгнуть на землю, до которой было аршина четыре;
ветка при этом обломилась, и Аггей Никитич
упал, но сейчас же и поднялся
с земли, причем он, как это после уже припомнил, почувствовал, что что-то такое обронил, и вместе
с тем раздались громкие голоса: «Кто это?