Неточные совпадения
Во всех эшелонах шло такое же пьянство, как и
в нашем. Солдаты буйствовали, громили железнодорожные буфеты и
поселки. Дисциплины было мало, и поддерживать ее было очень нелегко. Она целиком опиралась на устрашение, — но люди знали, что
едут умирать, чем же их было устрашить? Смерть — так ведь и без того смерть; другое наказание, — какое ни будь, все-таки же оно лучше смерти. И происходили такие сцены.
Мы вышли от коменданта злые и раздраженные. Куда направиться?
Поселок у вокзала сожжен,
в город попасть нельзя, потому что по Ангаре идет шуга, и перевоза нет; да и опасно
ехать ночью из-за черкесов.
Только теперь, очутившись один в четырех стенах своей одинокой избы, Ермак Тимофеевич снова ощутил в сердце то радостное чувство, с которым он
ехал в поселок, после того как расстался с Яшкой на дне оврага. Это чувство было на некоторое время заглушено грустным расставаньем с есаулом и ушедшими в поход казаками — горьким чувством остающегося воина, силою обстоятельств принужденного сидеть дома, когда его сподвижники ушли на ратные подвиги. Но горечь сменилась сладостным воспоминанием!
Неточные совпадения
В 1910 году, зимой, я вернулся
в Хабаровск и тотчас
поехал на станцию Корфовскую, чтобы навестить дорогую могилку. Я не узнал места — все изменилось: около станции возник целый
поселок,
в пригорьях Хехцира открыли ломки гранита, начались порубки леса, заготовка шпал. Мы с А.И. Дзюлем несколько раз принимались искать могилу Дерсу, но напрасно. Приметные кедры исчезли, появились новые дороги, насыпи, выемки, бугры, рытвины и ямы…
По шоссе
в порожних телегах
ехали мужики. Катя подбежала и стала просить подвезти ее с мешком за плату к
поселку, за версту. Первый мужик оглядел ее, ничего не ответил и проехал мимо. Второй засмеялся, сказал: «двести рублей!» (
В то время сто рублей брали до города, за двадцать верст.)
Ксения Яковлевна взглянула по направлению руки своей сенной девушки. Сердце у нее радостно забилось. По дороге, прилегающей к
поселку, но еще довольно далеко от хором, двигалась группа всадников, человек пятьдесят, а впереди
ехал, стройно держась
в седле и, казалось, подавляя своею тяжестью низкорослую лошадку, красивый статный мужчина. Скорее зрением сердца, нежели глаз, которые у нее не были так зорки, как у Домаши, Ксения Яковлевна узрела
в этом едущем впереди отряда всаднике Ермака Тимофеевича.
«Я завтра заставлю осмотреть всех жителей
поселка, всех рабочих на приисках Толстых и всех живущих на заимке», — решил заседатель и уже стал запирать свой портфель, чтобы
ехать обратно
в высокий дом, как вдруг
в «анатомию» не вошел, а вбежал знакомый всем присутствующим мещанин Харитон Спиридонович Безымянных.
Им подали лошадь, так как
поселок отстоял от заимки
в верстах трех, и они
поехали.