Неточные совпадения
Оказывалось, на нас
шли не смешные толпы презренных «макаков», — на нас наступали стройные ряды грозных воинов, безумно храбрых, охваченных великим душевным подъемом. Их выдержка и организованность внушали изумление. В промежутках между извещениями о крупных успехах японцев
телеграммы сообщали о лихих разведках сотника X. или поручика У., молодецки переколовших японскую заставу в десять человек. Но впечатление не уравновешивалось. Доверие падало.
Телеграммы с театра войны снова и снова приносили известия о крупных успехах японцев и о лихих разведках хорунжего Иванова или корнета Петрова. Газеты писали, что победы японцев на море неудивительны, — японцы природные моряки; но теперь, когда война перешла на сушу, дело
пойдет совсем иначе. Сообщалось, что у японцев нет больше ни денег, ни людей, что под ружье призваны шестнадцатилетние мальчики и старики. Куропаткин спокойно и грозно заявил, что мир будет заключен только в Токио.
Командир батальона, обнаружившего наступление свиней,
послал командиру полка
телеграмму: «дольше держаться не могу, пришлите подкрепление».
Он рассказывал, как при атаках систематически не поспевали вовремя резервы, рассказывал о непостижимом доверии начальства к заведомо плохим картам: Сандепу обстреливали по «карте № 6», взяли,
послали в Петербург ликующую
телеграмму, — и вдруг неожиданность: сейчас же за разрушенною частью деревни стоит другая, никем не подозревавшаяся, с девственно-нетронутыми укреплениями, пулеметы из редюитов
пошли косить ворвавшиеся полки, — и мы отступили.
Земский отряд получил от начальника санитарной части
телеграмму: по приказанию главнокомандующего, всем учреждениям земским и Красного Креста, не имеющим собственных перевозочных средств, немедленно свернуться,
идти в Мукден, а оттуда по железной дороге уезжать на север. Но палаты земского отряда, как и наших госпиталей, были полны ранеными. Земцы прочли
телеграмму, посмеялись — и остались.
Султанов, желтый и сердитый,
послал командиру корпуса
телеграмму...
К вечеру мы получили вторую
телеграмму, — немедленно
идти в деревню Палинпу, к востоку от Мукдена.
Переночевали. Ответа на
телеграмму не было. Но теперь, с расшатавшеюся спайкою, все делалось очень легко и просто. Мы снялись без разрешения и
пошли к Сыпингаю.
Телеграммы шли все самые противоречивые: одна — за мир, другая — за войну. Окончательное заседание постоянно отсрочивалось. Вдруг приносилась весть: «Мир заключен!» Оказывалось, неправда. Наконец, полетели черные, зловещие
телеграммы: Витте не соглашается ни на какие уступки, ему уже взято место на пароходе, консультант профессор Мартенс упаковывает свои чемоданы… Прошел слух, что командующие армиями съехались к Линевичу на военный совет, что на днях готовится наступление.
— А уж если теперь отступать придется, — никто из этих верховых бегунов от нас не уйдет. В красных лампасах которые. Как бой, так за пять верст от позиции. А отступать: все впереди мчатся, верхами да в колясках… Им что! Сами миллионы наживают, а царю
телеграммы шлют, что солдат войны просит.
И опять, и опять перечитывали. За
телеграммою шла передовая статья редакции в обычном напыщенном фальшивом стиле...
Рассказывают, когда в Харбине была получена
телеграмма о мире,
шел дождь. В одном ресторане офицер обратился к присутствовавшим, указывая на густо сыпавшиеся с неба капли...
Мы
пошли записываться. В конце платформы, рядом с пустынным, бездеятельным теперь управлением военного коменданта, было небольшое здание, где дежурные агенты производили запись. На стене, среди железнодорожных расписаний и тарифов, на видном месте висела
телеграмма из Иркутска; в ней сообщалось, что «войска иркутского гарнизона перешли на сторону народа». Рядом висела социал-демократическая прокламация. Мы записались на завтра у дежурного агента, вежливо и толково дававшего объяснения на все наши вопросы.
Бастовавший телеграф опять начал действовать. Со станции Обь мы
послали домой
телеграммы с извещением, что едем.
От военного начальника дороги пришла грозная
телеграмма с требованием, чтоб почтовый поезд
шел точно по расписанию. Но
телеграмма, конечно, ничего не изменила. До самой Самары мы ехали следом за воинским эшелоном, и только у Самары эшелон обманным образом отвезли на боковую ветку, арестовали офицеров эшелона и очистили путь почтовому поезду.
Неточные совпадения
Выслушав показание Байбакова, помощник градоначальника сообразил, что ежели однажды допущено, чтобы в Глупове был городничий, имеющий вместо головы простую укладку, то, стало быть, это так и следует. Поэтому он решился выжидать, но в то же время
послал к Винтергальтеру понудительную
телеграмму [Изумительно!! — Прим. издателя.] и, заперев градоначальниково тело на ключ, устремил всю свою деятельность на успокоение общественного мнения.
После бала, рано утром, Анна Аркадьевна
послала мужу
телеграмму о своем выезде из Москвы в тот же день.
И Степан Аркадьич, которому было очень весело,
послал Дарье Александровне
телеграмму такого содержания: «Неведовский выбран двенадцатью шарами.
— Получил
телеграмму? Здоров?
Слава Богу.
На этих мыслях, которые завлекли ее так, что она перестала даже думать о своем положении, ее застала остановка у крыльца своего дома. Увидав вышедшего ей навстречу швейцара, она только вспомнила, что
посылала записку и
телеграмму.